Он вспомнил про Эата как нельзя более кстати. Эта мысль словно окатила холодной водой, смыла сентиментальность, и, опомнившись, Рин бросился в коридор. Ждать помощи от Анны не приходилось. Предел ее медицинской терпимости давно подошел к концу и к трупам она на предмет обыска даже не прикоснулась. Рин не стал шариться по карманам не из-за излишней трепетности - на детальный осмотр уже не хватало времени. Он стащил тела в операторскую, чтобы вторжение не бросалось в глаза хотя бы в первую минуту, одной из курток наскоро растер по полу и стенам кровь, результатом остался недоволен, но махнул рукой. В операторской он усадил одно тело в кресло перед экраном управления, развернув спиной к двери, остальные два, заслышав, как в коридоре открывается дверь лифта, бесцеремонно бросил в углу. Он кивнул Анне и сам едва успел залечь за диваном. Рин слышал шаги в коридоре и невнятные голоса, слышал, как тяжело и нервно дышит рядом с ним Анна. Затем повисла тишина. Там, в коридоре, тоже затаились. Секунды тянулись одна за другой, и, сидя за диваном с оружием наизготовку, Рин нервно облизал губы, и понял, что безумно хочет пить. Неуместная и угнетающе неотвязная мысль. Наконец дверь операторской распахнулась, но так никто и не появился. Спустя полминуты взаимного выжидания порог переступили двое солдат. Одни двигались медленно, осторожно, подняв пистолеты на уровень глаз. Заметив сидящее на стуле тело, они не проронили ни слова, но один из них распрямил плечи и начал опускать руки. Осторожно выглядывать из-за дивана, не привлекая к себе внимания, оказалось крайне неудобно. Рин с сомнением покосился на зажмурившуюся Анну и вынужденно признал, что рассчитывать на нее не стоит. Он находился в меньшинстве и осознавал, что ждать, пока появятся остальные и его меньшинство станет подавляющим, опасно и опрометчиво. К счастью, единственное имеющееся укрытие - диван посреди операторской, - занял Рин, не оставляя солдатам вариантов, но и у него самого выбор оставался небольшой. Он высунулся из-за спинки и, торопливо прицелившись, пальнул в того, что был левее. Тот только успел охнуть, рухнул с простреленной грудью, но его соратник тут же открыл огонь и Рин едва успел пригнуться, прежде чем очередь прошила спинку дивана над его головой. Внезапно пальба смолкла, раздалась глухая ругань и звук удара, как бывает, когда человеческое тело заваливается на пол, и Рин не сразу понял, что произошло. Он зря сомневался в Анне. Пока Рин собственной персоной отвлекал внимание, она прижалась к полу, высунулась из-за дивана сбоку и несколько раз выстрелила наугад, но все равно сумела задеть противника, прострелив ему ногу повыше лодыжки. Его короткого замешательства хватило на то, что бы Рин добил его выстрелом в голову. Теперь следовало действовать быстро и изобретательно. Так или иначе, их перестрелка привлекла внимание и, хотя Рин сомневался, что Эат по такой мелочи станет докладываться своей полоумной начальнице, вводить его в соблазн вызвать подмогу не стоило.