- Кхм... - нервно кашлянул Рин, безуспешно гипнотизируя его взглядом. - Это чей?
- Кажется Эата? - неуверенно предположила Анна. Они синхронно перевели глаза на диван, на котором возмутительно умиротворенно блаженствовал спящий Эат.
- Что будем делать? - шепотом спросила Анна. Рин молча поднялся на ноги, и подобрал из кучи браслетов мигающий. Он и сам очень хотел бы знать, что с этим делать. Оставалась слабая надежда, что Эат понадобился какому-нибудь начальнику продовольственного склада или, скажем, младшему помощнику пятого ассистента доктора Эрланда, или еще кому-нибудь столь же малозначительному, кого удастся обмануть. С замиранием сердца Рин принял вызов и, к своему ужасу, услышал голос Дой.
- Где ты шляешься?! Ты мне нужен, срочно! - рявкнула она. Рин попытался невнятно, но как можно более невнятно и одновременно убедительно угукнуть. То ли получилось не удачно, то ли виной всему был отвратительный характер Дой, но ее это не устроило.
- Не слышу!
- Сейчас... кхекхе... буду... кхе... - предпринял еще одну попытку Рин. Браслет замолк, и очень недобрым показалось Рину это молчание.
- Вот значит как. Я жду, - с ледяным спокойствием, так контрастирующим с ее совсем недавней яростью, отозвалась Дой и тут же отключилась. Рин глухо, зло выругался.
- Надо убираться отсюда, - бросил он, развернулся к двери и одним выстрелом оплавил замок так, что тот засикрил и заклинил. Анна воззрилась на Рина испуганными глазами.
- А как же?... - девушка растеряно махнула рукой в сторону ящика. Рин мысленно застонал. Он не хуже Анны осознавал важность обнаруженной информации, а особенно той ее части, которую они изучить не успели, но копировать такой объем данных, несмотря на целую кучу солдатских браслетов, оказалось некуда. В отличие от навороченного инструмента Лиама, в браслеты солдат, и даже в браслет Эата, закладывался минимальный набор функций. Не подходил для этих целей и браслет Эрланда, используемый преимущественно как ключ и способ связи. В определенных сферах доктор оставался угнетающе консервативен.
Рин не сомневался, что Дой заподозрила неладное и если не она сама, то ее люди, с минуты на минуту заявятся проверить, что случилось. Но сдаваться он не собирался.
- Ну ка, подвинься, - Рин потеснил девушку у экрана. Раз скопировать на отдельный носитель не имелось возможности, оставался вариант отправить архив по межпланетарной связи. Сколько времени может занять пересылка такого объема информации, Рин представлял весьма смутно, но предполагал, что немало. Идею прихватить ящик с собой он оставил на самый крайний случай, осознавая, что такой багаж изрядно осложнит им отступление, особенно если придется торопиться и отбиваться. Несмотря на отвагу, периодически проявляемую Анной, Рин по прежнему не слишком надеялся на ее помощь, если дело дойдет до стрельбы. Он принял решение, но, тем не менее, оставалась еще одна немаловажная проблема - Рин не имел понятия, кому отправлять архив. Он не знал данных связи ни Океана, ни одной, самой захудалой, военной базы, ни капитана од Годхил-Эсс, никого, кому мог бы доверить столь важную информацию. У него не было даже друзей, способных принять письмо. Рин задумчиво уставился в потолок и неожиданно вспомнил. Один друг у него все таки имелся, и в свое время Рин даже обещал ему, вернее ей, писать. Его милая, славная Люси. Пальцы нерешительно замерли над экраном. На неизбалованном Техническим прогрессом Терминаше, в их крохотном поселке, единственный персональный терминал связи находился в единоличном владении местного ветеринара, по мере необходимости время от времен подлечивающего и жителей поселка. Слегка замешкавшись, Рин ввел координаты почтового отделения в южном порту Терминаша. "Оповещать о статусе отправки?" - напоследок вежливо поинтересовалась система. Рин нажал "да", бросил взгляд на мигнувшую на запястье строку "отправка 1%" и оставил базу данных доктора Эрланда в покое. Он снова обратил свое внимание на операторский терминал ангара и торопливо проматывал одно за другим окна внутренних настроек и перечни функций панели управления ангаром. Большинство открывавшихся перед ним таблиц ни о чем ему не говорили.