- На кой вам уметь управлять всем, если с "спящим ветром" никто, кроме вас, совладать не может? - несмотря на мягкий подъем, с места Хитклиф стартанул так, что на воротах для малого транспорта едва не опрокинул задремавшего охранника, а со стены спугнул целое семейство редкой птицы баклан. Терминашская достопримечательность снялась с места надрывно вопияя, а одна, особенно оскорбленная особь, предприняла отчаянную попытку нагадить нахалу на лобовое стекло. Однако прежде, чем она собралась с духом и боезапасом, челнок заложил лихой пируэт и скрылся за кронами деревьев.
- Так уж никто. Ваш капитан же как-то управляет, - буркнул Рин. В кресле он удержался, но счел за благо на всякий случай пристегнуться. Его не покидало смутное ощущение, что перед ним выделываются, а потому впереди он был готов ожидать чего угодно. Задавить ревнивое недовольство в голосе стоило ему немалых усилий, однако старпом что-то заподозрил.
- Я так погляжу это любимая мозоль? Не любишь делиться игрушками? - Хитлиф беззлобно хохотнул, дождался, пока Рин внесет координаты места назначения и продолжил, не слушая бормотания о том, что "спящий ветер" ни разу не игрушка. - Капитан, конечно, управляет, этого не отнять, но чего это стоит! Анна с него глаз не спускает, и правильно делает. Она у нас умница. Вот как думаешь, сколько ему лет? - Хитклиф неожиданно повернулся к Рину, отвлекшись от управления, челнок вильнул в сторону и, не сбавляя скорость, протаранил чахлое развесистое деревце.
- Эмн, - глубокомысленно отозвался Рин. Следующее дерево, и куда более внушительных размеров, уже стремительно приближалось им навстречу. Удовольствовавшись ответом, Хитклиф резко вильнул влево и вверх, обломал только верхнюю часть сучьев и размазал по стеклу неудачно подвернувшуюся птицу баклан. Сам Хитклиф не дрогнул и ни на секунду не изменился в лице. Только коснулся кнопки на панели управления, и окно с внешней стороны тут же омыло потоком очистительной жидкости.
- Тридцать три! Тридцать три года, Рин! Какой красавец был! И что теперь? Почти седой стал, сам на себя не похож, - сокрушенно качнул головой рыжий, а Рин воззрился на него с некоторым недоумением.
Насчет седины Хитклиф преувеличил, но, воскресив в мыслях образ капитана, Рин не мог не согласиться, что для тридцати трех лет он выглядит не самым лучшим образом. Задумавшись об этом, Рин понял, что подразумевает старший помощник и мог разве что удивляться крепости капитана. Корабли модификации "спящий ветер" не предназначались для широкого пользования, и становились серьезным испытанием даже для подготовленных пилотов. А пилотов готовили специально. Доктор Эрланд выводил их в пробирках, наделял набором необходимых функций, отрезал лишнее. Их тела тренировали, психику закаляли, а нервную систему перестраивали так, что бы она могла выдержать синхронизацию с кораблем. Долгие, долгие годы подготовки. Под воздействием бесконечных препаратов их волосы белели, зрачки вытягивались в узкую горизонтальную щель, глаза заливало алым пульсирующим пламенем, а психика приобретала гибкость, размывающую контуры самосознания. Не все куранты добирались до выпускного - кто-то заканчивал свои дни в соответствующих медицинских учреждениях. Среди уцелевших ходили несанкционированные доктором Эрландом страшилки о ужасах опытов первого поколения. Тот факт, что "спящим ветром" управлял обычный человек, казалось немыслимым, невероятным. И все же капитан рит Ороста-Сунрайя неведомо как сумел совладать с кораблем. В отместку тот выпил из него все силы и превратил из цветущего молодого мужчины в бледную немочь, требующую постоянного медицинского внимания. Путь из Соль-Эртели до Терминаша, по средним расчетам, занимал около шести дней, за которые с отчаянно безрассудным капитаном, а следовательно и с его командой, могло случиться все, что угодно. Обратной дороги на "Kaze Nemuru" он бы не пережил, и теперь Рин смог оценить его настойчивость в поиске пилота. Рин ревновал "Kaze Nemuru" к неизвестно откуда вылезшему уникуму, в этом он не хотел себе врать, и все же любопытство не давало покоя.