— Я всё расскажу! Скажите Ильясу, я знаю, где находится бункер с людьми!
— НЕТ! — Ярость в голосе Матвея эхом забилась в замкнутом помещении. — Витька, нет! Не делай этого!
Переглянувшись, четверка Ильяса открыла дверь камеры, выводя поникшего Виктора наружу.
— Прости, Матвей, я жить хочу. У тебя-то там Эмка есть, а у меня ведь никого. Только я… Только я… — бормотал он, оправдываясь скорей перед собой.
— И зачем такая жизнь, Витя?! — Металл двери стонал под ударами Матвея, но всё было бесполезно. — Это же предательство!
Закрылась дверь коридора, свет погас. Матвей сполз по стене, усевшись на пол. Отчаянье затопило сознание. «Всё зря… зря… зря…»
Возобновился стук выламываемой двери. Вместо сна Матвей всю ночь царапал бетон, сточив когти и содрав пальцы в кровь. Отмечать следующий наступивший день ему оказалось нечем. Когда в очередной раз открылась дверь в коридор, Матвей даже не хотел подниматься с пола.
— Ну вот, Наденька, и друзья твои, — проговорил Ильяс, и Матвей взвился на ноги, подлетая к двери. Надя выглядела крайне уставшей, не выспавшейся и какой-то потерянной.
«Ей-то за что такое?! — непонятно к кому мысленно обратился Матвей. — Я должен был развернуть вертолёт, вернуть её, а не тащить с собой, уступив такой настойчивости…»
— Виктор мне вчера рассказал интереснейшие сведенья, теперь он отдыхает, а вы мне не нужны. Если у вас нет, что мне сказать, — обратился Ильяс к заключенным. — Нет?
Пролившийся в его сторону ушат угроз и проклятий вызвал у него лишь широкую улыбку.
— Значит, нет. И теперь все вы бес-по-лез-ны. А что с такими делают?
То, что прорычали и прокричали в ответ заключенные, сложно было засчитать за ответ.
— Непра-а-авильно. Их делают полезными, — ответил Ильяс. — А это, значит, изменяют и заставляют работать. Труд, знаете ли, облагораживает и зверей. Он даже из обезьяны человека сделал, может и у вас будет надежда. Кстати, про Надежду. — Мужчина перевел задумчивый взгляд на девушку. — А ведь всё может оказаться в твоих руках, Наденька, — попытался он потрепать Надю по щеке, но она отшатнулась. Ильяс будто этого и не заметил. — За каждый день твоего сопротивления я буду изменять одного из них.
Девушка молчаливо осматривала закрытые двери и людей за ними, будто не узнавая. Вот только когда её взгляды с Матвеем пересеклись, зрачки у неё расширились, и Надя вздрогнула.
— Мне нужно здоровое потомство и ты родишь мне сильных сыновей, — постановил Ильяс. — Женщин у нас немного в поселке, а одиноких совсем не осталось. Вот и приходится, чтобы не вызвать сопротивления у своих подчинённых, искать на стороне. Наверняка и в бункере вашем найдутся интересные экземпляры. Как главный, я имею право первого выбора. — Мужчина облизнулся в предвкушении. — Так что, Наденька, выбирай с кого начнем. Изменим, а потом наденем ошейник, и…