В голове уже крутились формулы, возможности решения. Ведь можно изменить лишь ту часть ДНК с которой начинается изменение. Да, для человека это тоже мутация, нонезначительная и это даст ему шанс. Руки слепо ощупывали дверь в поисках карандаша, чтобы записать… и не находили…
Изменённый закончил со своей добычей и кинулся на Ильяса, очевидно желая получить добавки. Послышался треск разряда, в воздухе запахло грозой, и мощное тело забилось в судорогах на грязном полу, скребя когтями и подвывая. А Матвей смотрел на это, не понимая, как тут оказался. Он же только что был у себя в лаборатории… «Лишь в воображении», — понял он.
— Вот видите, к чему ведет неповиновение, — поцокал языком Илияс. — У вас было время подумать, как я и обещал — три дня. Как видите, слово своё я держу. Так кто у нас будет следующим? Ты? Или ты? Или ты? — Мужчина тыкал пальцем в двери камер, делая вид, что раздумывает.
Матвей не сомневался, что он уже сделал свой выбор.
— Это будешь ты! — постановил наконец он, указывая на дверь рядом с Матвеем.
Виктор.
— Готовься, помолись или что там положено делать в этом случае, я сейчас пришлю за тобой, — развернулся уходить Ильяс. Изменённый на полу затих, тяжело дыша. — Поднимайся, — подал мужчина ему команду. Бывший Артём продолжал лежать. — Поднимайся! — Тело вздрогнуло от легкого разряда тока. — Поднимайся, я сказал! — Ещё один удар, и изменённый приподнялся на руках. — Быстрей, — дернул Ильяс за поводок, не давая существу подняться на ноги. Он так и побрел за своим новым хозяином на четвереньках.
Закрылась дверь в коридоре, потух свет.
— Я не хочу! Не хочу! Не хочу. Не хочу… — разрезал тишину голос Виктора, прозвучавший сначала криком, постепенно сошедшим на шёпот.
Димка вернулся к выламыванию двери, Матвей сосредоточился на попытках выцарапать косяки. Они не знали, что делать, даже если удастся выбраться. Что им делать против сотен жителей Торетама. Они не знали, что сказать человеку, которого вынужденно изменят. Даже не как подопытную крысу. Там хоть какой-то результат исследования. А просто так, в угоду кому-то.
И тяжелее всего Матвею было от того, что он понял решение проблемы изменённых. Это стало настолько кристально ясно, что было даже удивительно, как он не осознал такого простого способа ранее. И рассказать этого было некому. Не Ильясу же…
В коридоре уже слышались чьи-то шаги. Забрать Виктора пришло четверо, и ругань из соседних камер их совершенно не волновала. Процедура повторялась: просунутое в окошко камеры ружье с транквилизатором и мечущаяся по камере цель. Выстрел. Мимо. И отчаянный крик Виктора: