Взгляд Амалии невольно остановился на шейхе, который сидел к ней спиной, склонившись над лэптопом. Рукава голубой рубашки были закатаны по локоть, обнажая смуглые руки с порослью волосков. Рабочий стол перед ним был завален бумагами. Длинные пальцы, еще недавно касавшиеся ее волос и щек, скользили по клавиатуре.
Его лицо выражало недовольство, что доставило Амалии радость. Не так уж мистер шейх идеален, как хочет казаться. Она пересела поближе.
— Вам нужно немного помочь, шейх?
Он рассеянно взглянул на нее. Отлично, так ей будет легче с ним справиться.
— Один из моих персональных помощников заболел в последний момент, а другой остался в Синтаре заниматься текущими делами. А третья — бесполезна. Она только краснеет и запинается всякий раз, когда я к ней обращаюсь. Я бы ее уволил, но шеф протокола уверил меня, что в мое отсутствие она просто незаменимый сотрудник.
Он был так раздражен, что Амалия невольно улыбнулась.
— Похоже, идеальный образец мужчины — это проклятие, — язвительно заметила она.
— Вы скорее досадная помеха, чем помощница, — парировал он. — Отправляйтесь на свое место, закройте рот и не отвлекайте меня. Ваш брючный костюм хорош, но не поможет мне разобраться с цифрами. — С этими словами Зейн снова погрузился в изучение информации на экране компьютера.
Амалия проглотила его издевку. Чертов педант!
— Мне искренне жаль ту женщину, которая станет вашей женой, шейх.
— Напрасно. Некоторым женщинам нравятся мужчины, потакающие их капризам.
Она хотела было послать его ко всем чертям. Но она соскучилась без работы, и мысль о том, что следующие шесть часов полета ей совершенно некуда себя деть, приводила ее в уныние. Кроме того. Амалия упрямо хотела кое-что ему доказать.
— Мы составляем расписание встреч Макса с помощью той же программы, с которой вы сейчас испытываете трудности.
— Но дело не только в расписании, мне нужно рассортировать отчеты по срочности и важности, сделать выборку, а остальное отправить в соответствующие департаменты.
— Поверьте мне, шейх, я могу всем этим заняться.
— Почему вы предлагаете мне помощь?
— Потому что я до смерти соскучилась по работе. Нам еще долго лететь, а ваши охранники даже в карты не умеют играть.
— Они здесь не для того, чтобы развлекать вас. Амалия. — Он строго посмотрел на девушку. — У меня здесь программы государственной важности. А вы отказались подписать соглашение о неразглашении. Как я могу быть уверен, что вы не используете информацию для очередного шантажа?
Амалия не могла понять, почему его недоверие так больно ее ранит. Почему ее так удивляет его суровость и жесткость? Почему в его присутствии она проявляет несвойственную ей слабость?