– Кто там?
В ответ послышался мягкий голос Мадалены:
– Да это я козленка везу в Вирей.
– Козленка в Вирей?! Ха! Ха! Ха! В Вирей – и со своим мясом?!
Они снова тронулись в путь. Во время езды в багажник проникал хоть какой-то воздух. Жеремиаш несколько успокоился. Прошло более часа. Все это время они двигались какими-то тайными дорогами, подпрыгивая на ухабах. Пейзаж за окном, казалось, целиком состоял из колючей проволоки, пыли и камней, обдуваемых сильным ветром. Наконец они остановились. Послышались возбужденные голоса людей, окруживших машину. Кто-то открыл заднюю дверь и вытащил книжные коробки.
На него смотрели несколько десятков любопытных глаз. Женщины с покрытыми красной краской телами, одни вполне зрелые, другие совсем еще девочки, с дерзко приподнятой грудью и набухшими сосками, и парни – высокие, необычайно стройные, с собранными в пучок волосами.
– Мой покойный отец умер в пустыне. Его похоронили здесь. Эти люди были ему очень преданы, – сказала Мадалена. – Они приютят тебя и будут прятать, сколько понадобится.
Наемник сел на землю и расправил плечи, словно верховный правитель, дефилирующий голым на параде. Его силуэт в этот момент напоминал колючую тень дерева мутиати. Собравшиеся вокруг дети трогали его, тянули за волосы, подростки громко смеялись. Их притягивало суровое молчание мужчины, его отстраненный взгляд, в котором они интуитивно ощущали бурное, полное насилия прошлое. Мадалена попрощалась с ним легким кивком головы, сказав напоследок:
– Жди здесь. За тобой придут. Когда все успокоится, ты сможешь пересечь границу и отправиться на юго-запад Африки. Думаю, среди белых друзья у тебя найдутся.
Пройдут годы, десятилетия. Но Жеремиаш так никогда и не пересечет границу.
В это утро Че Гевара был очень возбужден, прыгал с ветки на ветку, кричал.
Через окно в гостиной я увидела бегущего мужчину. Он был высок, очень худ и невероятно проворен. За ним, поотстав, бежали трое солдат. Вереницы людей стекались из закоулков, присоединяясь к солдатам. Через считаные мгновения это была уже целая толпа, преследовавшая беглеца. Я увидела, как он столкнулся смольником на велосипеде, пересекавшим улицу, и упал, беспомощно покатившись по пыльной земле. Когда преследователи были уже на расстоянии вытянутой руки, человек запрыгнул на велосипед и помчался дальше. К этому моменту метрах в ста впереди собралась еще одна группа людей. В беглеца градом летели камни. Несчастный нырнул в узкий проулок. Если бы он, как я, мог видеть все сверху, то так бы не поступил: это был тупик. Осознав ошибку, он бросил велосипед и попытался перелезть через стену.