Его исполнял Франсуа Луамбо Луанзо Макиади, великий Франко. Мелодия тут же стала необычайно популярной, и сутки напролет ее крутили радиостанции Киншасы. Благодаря ей молодой гитарист получил имя, сопровождавшее его с тех пор по жизни. В двадцать с небольшим, преследуемый режимом Мобуту Сесе Секо́ Нкуку Нгбенду ва-За Банга, Папи Болинго́́ бежал в Париж. Там он сначала работал портье в ночном клубе, а потом – гитаристом в цирковом оркестре. Именно во Франции, познакомившись с соотечественниками из немногочисленной ангольской общины, он заново открыл для себя страну своих предков. Как только Ангола обрела независимость, он собрал чемоданы и отправился в Луанду. Играл на свадьбах и частных вечеринках, что устраивали вернувшиеся из Заира эмигранты и чистокровные заирцы, тосковавшие по родине. Нужда заставляла его подрабатывать звукооператором на Национальном радио. В тот день, 27 мая, когда повстанцы заняли здание редакции, он был на работе и видел, как кубинские солдаты тычками и пинками быстро установили свой порядок и взяли вещание под контроль.
Возвращаясь домой, под впечатлением от произошедшего, он стал свидетелем того, как военный грузовик протаранил легковушку. Подбежав, чтобы помочь пострадавшим, он узнал одного из них, упитанного типа с крепкими короткими руками, который недавно допрашивал его в редакции. А вторым был молодой парень в наручниках, высокий и худой, как мумия. Недолго думая, он помог парню подняться, прикрыл его запястья курткой и отвел к себе домой.
– Почему ты помог мне? – Этот вопрос Соба задавал бесчисленное количество раз все четыре года, пока жил в квартире звукооператора.
Друг редко на него отвечал, чаще заходился в раскатистом смехе свободного человека, тряс головой и уводил разговор в сторону. Но однажды он твердо взглянул на Собу и ответил:
– Мой отец был священником. Хорошим священником и отличным отцом. До сих пор я не верю священникам, у которых нет детей. Как может священник не быть отцом? Мой учил нас помогать слабым. И когда я увидел тебя на тротуаре, ты показался мне беспомощным. А еще я узнал одного из полицейских, офицера безопасности, который у меня на работе допрашивал людей. Я не люблю, когда людей преследуют за их мысли. Никогда этого не любил. Поэтому и поступил, как приказала мне совесть.
Соба Младший прятался долгие месяцы. После смерти первого президента[14] режим предпринял робкую попытку ввести некоторые послабления. Политзаключенные, не связанные с вооруженной оппозицией, были выпущены из тюрем. Некоторых пригласили занять должности в госаппарате. Выйдя на столичные улицы, Соба обнаружил, что почти все считают его мертвым. Некоторые из друзей даже уверяли, что были на его похоронах. Отдельные товарищи по борьбе казались даже немного разочарованными, увидев его живым. А вот Мадалена – она встретила его с большой радостью. В последние годы она управляла неправительственной организацией под названием “Суп из камня”