– Неверная? – вскричал он и осуждающе взглянул на Луку. – Тебя сопровождает мусульманка?
– Ишрак – верный друг и незаменимый помощник, – начал защищать ее Лука, но Ишрак лишь рассмеялась в лицо приезжего, слегка обнажив великолепные белые зубы.
– Не бойся, расследователь, я не причиню тебе вреда. И креститься при виде меня вовсе необязательно. Я воспитывалась в доме христианина, великого лорда, участника крестовых походов, и теперь служу его дочери, леди из Лукретили.
Ишрак кивком указала на Изольду, которая, сверля обидчика вызывающим взглядом, шагнула вперед и встала плечом к плечу с подругой.
– С детства я живу среди христиан, но моя матушка была мусульманкой, и я горжусь, что во мне течет ее кровь.
– Даже если так… – пробормотал брат Иероним, все еще не оправившийся от потрясения.
– Мне довелось встречаться с милордом, и не могу сказать, что я от него в восторге, – продолжала юная арабка, ничуть не смущаясь тем, какое смятение ее дерзкие речи вызывают у посланника ордена. – Тебе довелось встретиться со мной, и, как понимаю, ты не в восторге от меня. Получается, мы квиты. Однако хочу тебе напомнить, что мой народ властвует над половиной христианского мира и не остановится, пока не овладеет оставшейся частью, так что на твоем месте я бы предпочла видеть во мне союзницу, а не врага. В качестве врагов мы, знаешь ли, довольно опасны. В любом случае я бы воздержалась от оскорблений.
– Успех оттоманов – великое бедствие, явное знамение конца света, – возмутился он. – Падение святого града Константинополя – трагедия, знак неминуемой гибели мира.
– Только для тебя, – бросила Ишрак. – С точки зрения оттоманов, все очень даже хорошо. Не то чтобы я их поддерживала. Но я уверена, что человек, посвящающий свою жизнь поискам истины, должен учитывать, что у любой медали всегда есть две стороны.
Повисла гробовая тишина. Лука и Изольда старательно избегали смотреть друг на друга, чтобы не расхохотаться – очень уж уморительно выглядел сбитый с толку, огорошенный расследователь.
Брат Пьетро, клирик, негромко кашлянул.
– Поначалу, когда две эти дамы присоединились к нам, я тоже чувствовал себя не в своей тарелке, – признался он. – Мы повстречали их после нашего первого расследования, в пути, и больше не расставались. Вообще-то я избегаю общества женщин, любых женщин, но с тех пор, как наши дороги пересеклись, даже я, монах, посвятивший жизнь свою Ордену и давший обет безбрачия, должен признать, что наши спутницы – девушки необыкновенные: они бесстрашны перед лицом опасности и незаменимы в нашей работе. Движимые личными мотивами, они направляются на восток, и, по приказу милорда, мы должны сопровождать их, пока судьба не разлучит нас. Когда это случится, мне будет очень грустно с ними прощаться. Возможно, нам суждено расстаться уже завтра?