— И-эх!
Тяжелый бронзовый топор опустился ему на голову, раскалывая череп, словно колоду.
— Бежим! — будто издалека услышал Учаев побратим и, обливаясь кровью, рухнул лицом в вытоптанную траву.
Мимо него вниз по склону проносились чьи-то ноги, но он этого уже не видел.
— Оно лезет! — в ужасе кричали разбегающиеся парни. — Тварь из-за Кромки! Жуть-то какая!
За стволами деревьев была уже видна огромная, невообразимо уродливая туша. Задние толстые ноги чудовища были вровень с макушкой взрослого человека. Передние, более тонкие и длинные, загребали по земле скрюченными когтями. Вдоль спины чудища высился мощный гребень, а впереди покачивалась голова на мощной шее.
Должно быть почуяв рядом людей, страшилище остановилось, обернулось в их сторону, распахнуло пасть размером с погреб и заревело так жутко, что работников прошиб ледяной пот. Если б страшный ящер сейчас поднялся на гору и начал их пожирать — никто бы и не шевельнулся. Но чудовище постояло, будто подумало, а затем повернулось и, не разбирая дороги, направилось в сторону деревни.
Не сговариваясь, парни кинулись обратно в крепостицу. Неведомая тварь из-за Кромки вновь заревела, мотая головой. Странно дергаясь, переваливаясь с боку на бок, она упорно, но будто через силу тащилась к деревне.
— Уходить отсюда надо… — с трудом выговорил один из парней.
— Совсем уходить из этих мест, — поддержал его другой. — Лесные духи до нас добрались…
— Видать, и старого Вергиза больше в живых нет. Некому больше от нечисти нас защищать!
— И мальчишка его куда-то пропал.
— Да сожрали обоих…
Вержане стояли за подпертыми воротами, сквозь щели глядя, как все ближе подбирается к отчим избам порождение Калмы.
Кирья и Мазайка заметили существо еще в лесу, меж двух невысоких холмов, когда оно тянуло себя по распадку. Молодые деревца с треском ломались под кожистой тушей. Толстые лапы неуклюже загребали землю; голова была низко опущена, будто чудовищные челюсти тянули ее к земле.
— Я его узнала! Узнала! — шептала Кирья, высовывая голову из черничника, в котором они затаились на соседнем взгорке.
Когда отступил первый отчаянный страх, она сразу вспомнила, где видела тварь.
«Живи! — звучал в ее ушах призыв Калмы. — Иди наверх! Убивай всех, кого встретишь!»
Ей вспоминались видения в Лесу Ящеров, будто из страшного сна. Как Калма лепила из двух лесных ящеров одно чудище, нелепое и страшное, как вдыхала в него душу утонувшего рыбака…
— Это творение Калмы, — прошептала она, когда ящер прополз мимо и начал удаляться в лес. — Она его создала роду Хирвы на погибель…