! – проорал где-то сзади владелец бара. Вектор узнал голос; он часто слышал его фоном во время звонков.
– Скажи владельцу, что Вилштейн больше не в моей команде, я только что его уволил, – сказал Вектор. – А значит, Вилштейну самому придется оплачивать свои счета.
Он подождал, пока Гамот передаст это сообщение владельцу.
– Его там что, сейчас удар хватит? – спросил Вектор в наступившей тишине.
– Да, причем раз шесть, – ответил Гамот, делая вид, что говорит об ущербе. Гамота было невозможно вывести из себя. Еще бы он не одевался так, будто живет под мостом.
– Ладно, передай ему трубку.
Через секунду раздался напряженный голос бармена:
– Алло?
– Как только что пояснил мой помощник, Вил-штейн больше не состоит в моей команде, – невозмутимо проговорил Вектор. – Что, к сожалению, означает, что у него нет страховки. – Он подождал несколько секунд, пока кровяное давление владельца бара не взлетит до потолка, затем продолжил: – Тем не менее, в качестве жеста доброй воли, поскольку многие мои игроки часто выпивают в этом баре, пришли мне счет, и я оплачу половину.
Владелец издал сдавленный звук, который можно было принять за «Да».
Трубку взял Гамот.
– Еще что-нибудь?
– Нет, – сказал Вектор. – А теперь убирайся оттуда, пока он не потребовал заплатить больше. – Он повесил трубку, а потом позвонил Миртл, распорядительнице на арене, и велел ей сократить Вилштейна и оформить бумаги вчерашним днем.
– Без проблем, босс, – ответила Миртл. – А что делать со всем хламом в его шкафчике? Парень настоящий барахольщик.
– Ты можешь его съесть? – спросил Вектор.
– Вот уж нет! – Теперь Миртл казалась не только уставшей, но и возмущенной.
– Тогда сделай с этим хламом то же, что делаешь со всем несъедобным.
– А… – Миртл казалась немного сконфуженной. – Ясно.
Вектор повесил трубку и сделал себе отметку заплатить только четвертую часть суммы по счету, который придет из бара «Канзас»; выйдет как раз половина реальной стоимости. Владельцы баров вечно пытались его обобрать. Ну, кто следующий?
Он сидел за столом и ждал. В тишине прошла одна минута, затем другая. Вектор посмотрел на часы. Уже перевалило за половину третьего. Раннее утро, время самоубийц, когда все затихало и успокаивалось примерно до пяти или половины шестого.
Вектор развернулся в кресле и выглянул через большие окна наружу. Отсюда открывался лучший вид на Залем. Когда у него впервые появился стол, Вектор поставил его так, чтобы сидеть лицом к окну, потом понял, что таким образом оказывается спиной к обеим дверям. Из-за этого он чувствовал себя слишком незащищенным.