Вот так, Сивый. Вот так. Нельзя жечь степь – степки́ не прощают. Самого спалят и сделают страшилом для непрошеных ночных гостей.
– Что? Не признали? – усмехнулся Макар, медленно поднимая ятаган.
В траве шарахнулись прочь красные глаза от испуга – размером с пятаки. Тот, что сидел в животе мертвяка, хлопнулся в траву, а второй из пустого черепа еле выбрался. Хотел дать стрекача, да запутался в кусте колючей травы. Зотов осторожно извлек из колючек пучок травы с короткими ножками и ручками – лапками? – похожими на человеческие. Потеряв кукловодов, костяк Сивого рухнул на спину. Осыпались сгоревшие ребра.
Степенок засучил ножками, задергался, шмыгнул ежиной мордочкой, прижал большие уши к голове. Курганник приблизил к нему булатный клинок – три креста тускло обозначились в свете сумасшедших звезд. Нечистого заколотило, словно в лихорадке: освященная сталь действовала на него не хуже серебряного креста.
– Одного раза вам мало? – спросил Зотов.
Степенок жалобно пискнул. Его сородичи метались по траве, озабоченные судьбой малыша, но приближаться боялись. Курганник чувствовал себя последней сволочью – захватил малыша, угрожает оружием, а родители мечутся, скуля от страха. Выбора не было.
– Где проход к кургану? – спросил Макар.
Нечистый лишь шмыгнул носом.
– Очень жаль, но сегодня мне не до шуток.
Клинок лег на шею степенка – туда, где под жестким мехом, похожим на сухую траву, должна быть шея, – запахло паленой шерстью. Нечистый заканючил, и тогда среди травы возник старый степок – из шерсти, похожей на седые стебли полыни, глянули на курганника два красных печальных глаза, на спине нечистого рос куст горького молочая. Тяжело вздохнув, старик поклонился человеку.
– Ближайший проход, – повторил курганник для него. Степок поклонился вновь. Земля заходила ходуном пуще прежнего, сама понеслась под ногами. В мгновение ока Макар очутился у северной оконечности аномальной зоны.
Черным причудливым остовом из земли торчал старый плуг, правее белели кроны серебристых лохов, а дальше виделись темной массой камыши Балкина озера. Зотов легко ударил по железу тесаком. Глухо звякнуло – настоящий, без обмана. Степок в очередной раз поклонился, мол, все по уговору.
Твари они были, по мнению Макара, безвредные, хоть и шкодливые. Ну, покуражатся, до утра погоняют по буеракам пьяного дядьку или нерадивую бабу, пугая старым скелетом, но никогда не лишат человека жизни, в смертельную ловушку не заманят, а иногда, бывало, помогут ни с того ни с сего – просто так. Если не палить степь, конечно.
Зотов поставил степенка на землю. Тот замер, ожидая подвоха, осторожно оглянулся, втянув голову в плечи, – мех торчком. Курганник улыбнулся в ответ: