Глава 30. Под Утренней звездой
На прощенном огне,
Где сожгут амулеты и стрелы
Братья долгой войны,
Сестры долгих смятенных обид.
Валерий Гаевский. Миры Доверия
С другой стороны завала царила паника. Волоха лежал на каменном полу, содрогаясь так, словно взялся за оголенные провода.
– Дарсата хотела ему помочь выбраться из лаза, – рассказывала Лиза, – он зацепился драными штанами за обломок бревна. Волоха стал брыкаться, а потом вывалился наружу, бросился бежать.
«Синий огонь» – понятно, на что нарвался дурачок.
– Вианаавата, – сказала осарта с сожалением.
– Не страшно. Потрясет и отпустит, – успокоил ее Макар.
– Но ты мне рассказывал, что «синий огонь» вынимает из человека кости, – напомнила Лиза.
– Книжная болтовня, – поморщился Зотов. – Меня уже дважды колбасило, и кости в порядке.
Волоху действительно перестало трепать. Он лежал на спине, хлопая глазами, словно увидел стоящих над ним людей впервые.
– Ты как, Володька? – Зотов протянул ему руку, помог подняться.
Дурень угрюмо молчал, ссутулившись, отошел к стене, чтобы отдышаться.
Дарсата коснулась руки курганника, тихо произнесла:
– Астарожнбста.
– Осторожность нам не помешает, – согласился он.
– Нетб. – Женщина мотнула головой. – Астарожнбста са нима. – Она указала на Волоху.
Ох, что-то здесь не так! Что могло произойти между жрицей далекого мира, почти забытого племени и деревенским дурнем?
Курганник промолчал. Взяв Лизу за руку, он не спеша двинулся к выходу из дромоса, стараясь избегать танцующих языков «синего огня».
Восток полыхал голубым, подсвеченным золотой полосой у самого горизонта. Утренняя звезда трепетала чудным бриллиантом, небо, разделенное надвое голубым и темно-синим цветом, шатром стояло над головой до самого запада. Под золотом неровной тенью вырисовывались кроны орехов и тополей над крышами Гострой Могилы. Где-то в траве проснулась пичуга. Борясь с утренней прохладой, принялась за свою затейливую песенку: «Тресь-тресь! Чик-тр-р-ресь!» Маленькая мухоловка сидела на сухом стебле щирицы, ухватившись за него тонюсенькими лапками, – хвостик торчком, из маленького клювика поднималось кисейное облачко пара.
– Боже, как хорошо, – прошептала Лиза, потягиваясь всем телом. Свежий воздух омыл лицо.
Туманная дымка легла на склоны кургана Рытого, постепенно опускаясь в балку, закрывая собой проход в усыпальницу.
– Па́ра, – сказала Дарсата. – Данно́ста назад.
– Спасибо тебе за Лизу, осарта Дарсата. – Макар прижал правую ладонь к груди, поклонился.