Лицо Гевина искривилось, длинные пальцы обвились вокруг коленей.
– Да, хорошо. Я не герой. Ни тогда, ни сейчас. Но если бы я мог сделать это снова, я был бы рядом с тобой. Был там для всего.
Я проглотил комок, который мешался более десяти лет.
– Спасибо, Гев.
*************
Я провел большую часть полета домой, борясь с желанием испить всю бутылку «Джека Дэниелса», которая, уверен, имелась на борту. Встреча с братом, всколыхнуло осиное гнездо эмоций, и мне показалось, что мой мозг горит. Но мне нужно прочувствовать их, пройти через каждую. В противном случае я буду готов провести следующие десять лет так же, как я провел последние – в окружении людей и все же совершенно один. Одинокий.
Я больше не хотел быть одиноким. Может, мне и не обязательно таким быть.
Я вернулся в Малибу трезвым, сбросил с себя одежду, пробираясь наверх. Было поздно, Делэни спала в моей кровати. Обнаженный, я проскользнул между простынями и притянул ее к своей груди, ее хлипкий медвежонок стал скудным барьером между нами. Она тихо застонала, и я поцеловал ее в ухо. Я думал о том, чтобы сделать больше, но мой разум был слишком беспокойным, чтобы сосредоточиться на чем-либо, даже на сексе с Делэни.
Встреча с братом вызвала приливную волну воспоминаний, не все из которых хорошие. Будучи на семь лет старше меня, Гевин всегда был золотым ребенком. Умный, спортивный, добрый. Если кто и мог предотвратить приступы ярости нашего отца, так это Гевин. Мне пришла в голову запоздалая мысль. Неожиданные дети получились у двух человек, которые никогда не должны были иметь детей в принципе. Наша мать была робкой, избитой годами жестокого обращения со стороны мужа и освобожденной, чтобы переложить бремя заботы о младшем сыне на своего первенца. Взрослея, я следовал за Гевином повсюду, а Гевин понимал, что жаловаться не приходится. Если бы он оставил меня в покое, даже будучи ребенком, я был бы либо пренебреженным нашей матерью, либо боксерской грушей для нашего отца.
Бессознательно, глубоко из горла вырвался звук. Вроде рычания, стона. Делэни перевернулась, сонно моргая.
– Ты вернулся.
– Прости. Засыпай. Спи дальше.
Лампа была выключена, но различные электронные устройства по всей комнате светили мягким светом, давая возможность Делэни разглядеть мое лицо.
– В чем дело? – спросила она сразу.– Что случилось?
Я раздумывал отмахнуться от нее или солгать. Действительно ли я хотел поговорить о своей семье?
Не хотел, но также мне не хотелось лгать. Мне так надоело врать.
– Я летал повидаться с братом. В Нью-Йорк.
Делэни подняла руку, подперев ее под виском.