– Папочка, – воскликнула я, называя его словом, которое не использовала с детства.
– Ты обещала мне, – сказал он хрипло.
– Я знаю, знаю. Прости. Но я не могу... Я не могу забыть о тебе. О том, почему ты здесь, а я снаружи.
Отец наклонил голову, провел обеими руками по своим редеющим волосам, разминая мышцы шеи. Его голос был напряженным.
– Все именно так, как должно быть, Делэни. Ты это знаешь.
Именно это он сказал мне через несколько секунд после удара. До того, как мы услышали сирены. До того, как мы узнали, что моя мама умерла. Когда приехала полиция, он сообщил им, что был за рулем.
Первая ложь, которая привела к последующим, под тяжестью которых я тонула.
– Ты причина моего перевода, – его глаза встретились с моими. – С севера штата до сюда. От максимума к минимуму.
Я кивнула.
– Это меньшее, что я могла сделать. Тебя вообще здесь быть не должно, – слезы катились по моим щекам, слова дрожали.
– Тут лучше. Спасибо, – признал он. – Но, Делэни, перестань беспокоиться обо мне.
Как я могу?
– Видел новости?
– О тебе и музыканте?
Вот ответ на мой вопрос.
– Что они говорят обо мне, это неправда. Я бы никогда... не была с кем-то за деньги. Мне нужно было прийти сюда, чтобы лично все опровергнуть.
Он посмотрел на меня долгим, спокойным взглядом.
– Сколько недель ты провела без карманных денег, потому что не хотела убираться в своей комнате? – его губы скривились от улыбки. – Тебя всегда интересовали цифры, но я не встречал еще человека, который был бы мотивирован деньгами меньше, чем ты, – он прочистил горло. – Ты счастлива?
Счастлива? Я отшатнулась. Как я могу быть счастлива? Но потом я поняла, что после трех лет глубокой тьмы, когда даже подъем с кровати казался сверхчеловеческим испытанием, жизнь с Шейном сделала меня счастливой.
– Да. Иногда.
– Из-за певца?
– Шейна. Да.
– Хорошо. Ты заслуживаешь счастья, Делэни. Просто убедись, что твои мечты исполняются. Знаешь, твоя мать мечтала быть художницей.
Я склонила голову набок.
– Правда? Она никогда не говорила.
Его лицо опечалилось.
– Кредиты за образование, ипотека, муж, ребенок, которого она обожала. Она считала легкомысленным тратить средства и время на себя, – его слова стали настойчивыми. –Убирайся отсюда, Делэни. Забудь обо мне.
Меня затрясло.
– Забыть про тебя? – захлебнувшись от слез, прошептала я. – Ты мой отец. Я не могу. Я не могу этого сделать, папочка.
– Тебе придется, Делэни. Позволь мне провести время, зная, что ты живешь своей жизнью. Пожалуйста.
Я прижала ладони к глазам, воспоминания о той ужасной ночи промелькнули в моей голове, как на пленке.