Целое шествие, с песнопениями, знаменами и десятком дознавателей, смешавшихся с ровными рядами воинов. Во главе чинно вышагивал он – достопочтенный Дес Тавьера. Молодой, коротко остриженный, с тоненькими усиками и козлиной бородкой. Я постарался не осуждать его за скучающее невыразительное выражение лица. Однако, когда он прошел мимо меня, не удостоив даже взглядом, я ощутил практически гнев. Что это за чувство, уязвленная гордыня? Как быстро власть меняет людей. Все, что делает этот молодчик - неспроста. Возможно, низкая репутация с инквизицией не позволяет заговорить со мной первым. Спасибо, что сразу на дыбу не потащили. Успокоив дыхание, я присоединился к хвосту процессии, отстраненно наблюдая.
Они начали с кладбища, долго рассматривая свежие могилы и надписи на склепах. Совещались у паперти нищих, внутрь храма перешли ближе к полудню. Скребли крючковатыми пальцами витражи, зачем-то сосчитали колонны. Стучали по закрытому люку в подвал, но открыть не потребовали. На инспекцию алтаря и библиотеки потратили едва минуту, зато серьезно заинтересовались медицинским блоком, опросив в сторонке всех пациентов и сестер.
Смайлы разговорились с несколькими игроками из числа паладинов, но для тех подобное тоже оказалось в новинку. Обычно, проверка заключалась в разрушении алтаря диких культистов где-то в лесах и заканчивалась за полчаса. Но дознаватели совали свой нос в каждый угол, даже источник святой воды несколько раз пробовали на вкус. Главный инквизитор вернулся в основной зал и все двинулись за ним, дело явно шло к вердикту. Если бы я не забыл об одной маленькой ядоварке, которую сам пригласил в храм. Сунь опоздала к утренней молитве и теперь замаливала этот грех у алтаря, а прямо над ней возвышался красный от ярости Дес Тавьера:
-Еретичка! Как ты смеешь осквернять своим присутствием Божий град!
Визгливый фанатик, как предсказуемо, Князь. Занятно, что сам инквизитор, из-за проникновения в суть, выглядел для меня, словно темная грозовая туча. Мораль вдвое ниже, чем у Сунь, а может еще хуже:
-Кто бы говорил, брат. Ваша совесть не чище ее!
Дес Тавьера не оборачиваясь ко мне, бросил через плечо:
-Обвинение отклонено. Моя совесть грязна от битв с инакомыслием, эту цену платит каждый инквизитор. А какое оправдание у тебя, дщерь тьмы?
Сунь понуро опустила голову. Слов в ее защиту не нашлось даже у меня. Она моя женщина и я веду ее к свету? Такой себе аргумент. Жесть, которую она творила в канализации и алтари трудно объяснить. Разумеется, я не буду стоять в стороне, когда ее схватят. Отобьем из тюрьмы, привлечем Ишимуру, вариантов хватало.