А на юге началось восстание Ивана Болотникова, которое, поначалу, восприняли как простой мужицкий бунт. Никто не думал, насколько способен распалиться народный гнев.
Болотников не объявлял себя сыном царя Ивана и не требовал восстановления «законных» прав на престол. Он выступил за справедливость. Почему народ нищий и голодный, а боярство жирует? Почему у одних все, а у других ничего? И решил предводитель холопов богатство забрать и поделить, а также основать мужицкое царство. Сумели мужики с косами и вилами побить дворянское войско, а оружейный город Тула сам отворил ворота мятежникам.
Скопин-Шуйский понимал, что холопам живется нелегко, но не могут же все быть боярами! Кто-то должен пушки лить и землю пахать. А призвание дворянства — защищать русскую землю. Да, порой жестоки помещики сверх меры и роскошь себе непозволительную дозволяют, но на это есть царь, его законы и сыск. Не давать же неграмотному мужичью творить самосуд? Вот победит Болотников, что тогда изменится? На смену одним господам придут другие. И только! Равенство в принципе невозможно. Люди не могут быть одинаковыми по способностям. И кто-то должен стоять над всеми и управлять, чтобы не было хаоса. Вот в войске один главный полководец — воевода, а в государстве — царь.
Во всяком случае, от побед Болотникова Скопин-Шуйский ничего хорошего не ждал. Обескровив страну в войнах и казнях, все мироустройство вернут на круги своя. Тут еще поляки, шведы, татары могли воспользоваться смутой для раздела России на части.
Несмотря на молодость князь Михаил считался на Руси одним из первых бойцов на мечах и заслужено носил чин воеводы. С семью тысячами войска Скопин-Шуйский отправился на подавление восстания. Но войско Болотникова быстро росло, на его сторону переходил не только простой люд, но и мелкопоместное дворянство юга России, а также казаки.
Попытка разгромить повстанцев сходу не удалась: из засад по отборной кавалерии ударили пушки, а многочисленные мужики бесстрашно бросились с рогатинами на противников.
В тот раз воевода Скопин-Шуйский в гневе разрубил разбойного вида мужика с трехпудовой палицей в руках, но войску его пришлось отходить. Смешное оружие — вилы — отлично подрезали незащищенное брюхо коней, прикрытых сверху броней. Тяжелая панцирная конница понесла серьезный урон, и князь Михаил вынужден был отказаться от наступательной тактики.
Малоопытный в самостоятельном управлении войском Скопин-Шуйский протрубил отступление. Новым рубежом обороны стала река Пархе. На северном берегу крутой обрыв позволял организовать прочную оборону. Дворяне спешились и вместе со стрельцами приготовились к защите.