Драконий отбор, или Пари на снежного

Таша Рахи

Мастерски смешанный барменом коктейль казался безвкусным. Горечь изничтоженных чувств поднималась изнутри, оседая на кончике языка. Хотелось сплюнуть, но вместо этого я запила ее горячительным виски. Терпкая спиртная смесь обожгла небо. Я проглотила ее, стараясь залить все живое и чувствующее в себе. Подальше, в самые глубины души забить колющие воспоминания.

Не выходило!

Они снова поднимались, по пути судорожно сжимая сердце и ударяя в область висков жалящим: «Тебя бросили, Таша! Как вещь. Использовали и бросили!»

Блещущие огни софитов ночного клуба скользили по лицам, по стильной броской одежде, яркой клубной блузе и блестящим брюкам. Брюки в изменчивом свете переливались разноцветными брызгами.

— Кайд, плесни еще! — толкнула бокал по стойке, он скользнул, остановившись в руке молодого сухопарого паренька.

— Может, хватит, Таша? — В голосе прозвучала жалость. Такая неприкрытая, что горечь с моего языка поднялась и стукнула в виски. Тугая лента обиды стянула горло, да так сильно, что с трудом сдержалась, чтобы не выплеснуться в истерике.

— Не хватит, Кайд, налей! Это мой последний вечер здесь.

Откинулась на спинку высокого стульчика, бросила мутный взгляд на площадку. Задымленную полутьму клуба разгоняли прожекторы, крутились и бесновались, как и люди, в хаотичном движении, в такт бешеному ритму. Лица их казались смытыми и размазанными в танцевальных огнях. Когда свет мельком проходил по стенам, на них отражались авангардные картины, фантастические горы, пылающее белое солнце и сумрачные луны. Зверь, поднявший морду, вырисовывался в дыму голографическим серебром, выглядел он горделиво и вызывал шквал эмоций у тех, кто был здесь впервые. Вот и сейчас под визги и свист поднялась вытянутая морда, глубокий вой пролетел по залу, заглушая музыку. Койот бросил на присутствующих ледяной взгляд и ушел в белесый дым.

Овации!

Мне овации.

Все здесь — от стульчика, на котором сижу, до барной стойки, переливчатых картин на стенах и этого серебристого зверя — мое. Создано, придумано, воплощено мною. И так глупо потеряно.

— Внезапно… — Глубокий грудной голос над самым ухом прозвучал не то чтобы неожиданно, но неприятно. — Таша, тебе здесь не рады!

Все-таки я надеялась этот вечер, последний в «Ледяном койоте», провести без созерцания лица некогда задушевной подруги.

— Ты бы не говорила за всех, Акира, — холодно резанул Кайд. — Это ее право!

— Ее право вылетело отсюда еще неделю назад, — мурлыкнула девушка.

— Как раз в то время, когда кто-то влетел в койку моего… — Даже не знала, как его теперь называть. По мне, так только сволочью. Предателем.