- Теперь есть кому следить за твоим графиком, да, Лялька’?
Я вздохнула, вспомнив недавние мысли. Ник повернулся.
- Всё в порядке, Ева?
Он вел себя как ни в чем не бывало, я же не знала, куда себя деть. Встала, отошла
к комоду. Передвинула какие-то игрушки. Обняла себя руками.
-Никита,-я говорила тихо, чтоб не привлечь внимание Таськи,-мне неудобно, что
я вчера помешала нам. Прости.
Мужчина сразу нахмурился. Я замерла.
- Это ты прости, Ева,-ответил Ник,-что тебе приходится терпеть хамство Есении.
На твоем месте могла быть другая няня или моя мать. Любой, кто помогал бы нам с
ребенком. Еся вспылила зря.
Его голос звучал глухо, да и лицо как-то разом потускнело. Только малышку он
крепче прижал к себе, коснулся губами ее макушки. Ляля загулила.
- Она с тобой разговаривает, снежный король!-воскликнула Таська.
Мы подарили друг другу улыбки, напряжение немного рассеялось.
- Нужно позавтракать.
Никита передал мне Оленьку, наши пальцы слегка соприкоснулись. Как приятно
дотрагиваться до него! Моя воля, делала бы это часами. Я посмотрела в спину
уходящему мужчине—его близость будит во мне все больше опасных желаний.
Прошел час, и Никита с Таськой уехали в детский сад. В доме сразу повисло
напряжение. Пялю я убаюкала и совершенно не знала, куда себя деть. Есения не
уходила, а я не хотела попадаться на глаза модели. Никита очень добр ко мне, а
вот молодая женщина вряд ли скоро забудет мое вчерашнее вторжение.
Я перебирала детские вещи, навела еще более идеальный порядок в комоде. То и
дело я ловила себя на мысли, что вместе с разыгравшейся совестью меня терзает
любопытство. Часто ли в последнее время Никита и Еся так проводят вечера? Если
меж ними романтика, почему Ледянского тянет ко мне? Ладно подарки и защиту
можно списать на его широкую душу. Но целовал-то он меня с такой страстью,
какой я не видела в жизни.
Вспомнив сильные, но такие мягкие губы, я покрылась мурашками. До дрожи
хотелось повторения. Чтобы он обнял меня, прижал крепко к себе. Слышать его
частое дыхание, колотящееся в груди сердце. Я не хочу разрушать семью, лишать
малышку Олю отца. Но я так желаю быть с Никитой. Самая страшная и самая
острая мечта моей жизни. В этом смысле я даже не могу врать сама себе.
У меня почти вышло переключиться на уборку. Внезапно я обнаружила, что запас
подгузников в детской невелик. Стоило сходить в кладовую, принести упаковку. А то
когда-нибудь останусь без свежего средства гигиены с Лялькой на руках. Я
проверила малышку, та крепко спала, и прошла в противоположный конец
коридора. Здесь, по соседству со спальней Ледянских, располагалась аккуратная