Графиня, сделавшая вид, что не замечает, как девушка утаскивает с блюда уже третье печенье, устроилась поудобнее на стуле и, немного поколебавшись и сделав первый глоток чая, поинтересовалась у Моны:
– И так, кто он?
Та поперхнулась чаем. Как она узнала?
– Кто он? – Она сделала вид, что не поняла вопроса.
– Ну тот, перед кем вы решили извиниться и кого хотите впечатлить своими кулинарными умениями? – лукаво улыбнулась графиня.
Девушка взяла чашку с горячим чаем обеими руками, но не почувствовала жара. Внутри уже разливалось тепло, равное по температуре обжигающей жидкости. Она бросила взгляд за окно – метель замела весь мир, кроме этого крошечного столика, освещаемого свечами. Ароматы детства, когда все просто и понятно, когда ты под надежной защитой взрослых, окутывали и расслабляли. И этой женщине действительно было дело до того, что творилось у нее в душе. Мона откинулась на спинку стула и сделала большой глоток чая.
– Знаете, вчера я пошла в библиотеку за одной книгой… – начала она рассказ.
* * *
Графиня оказалась просто волшебницей, раздобыла где-то коробку и подарочную упаковку. Так красиво сложила печенье, что то вышло похожим на рекламу дорогой кондитерской, а не на домашний самодел. Утром Мона наплевала на завтрак, настолько ей не терпелось отправиться к Яну с импровизированным подарком. Одевшись потеплее в джинсы и свитер крупной вязки с высоким горлом (метель мела всю ночь, и утром она обнаружила во дворе огромные сугробы, через которые ей предстояло пробраться), девушка натянула сапоги на меху и пуховик, надежно закрывший от холода. Интересно, кто покупает ей вещи и кладет их в шкаф? Она по-прежнему никого не видела в доме, кроме Кирилла и графини. С последней она провела вчера весь день, выкладывая ей свои горести и печали. Эффект случайного попутчика – всплыла в памяти информация с уроков по психологии. Когда незнакомцу готов выложить всю свою жизнь. Мона и не подозревала, что у нее накопилось столько боли. Конечно, о подвигах молодости или отношениях с отцом она умолчала, но вот о Грегоре и о том, как он все слил в Интернет, рассказала, ожидая осуждения.
Но графиня оказалась первоклассным слушателем. Она не перебивала, не судила, живо реагировала на все, что говорила Мона, и согласно кивала, местами вздыхала, местами смеялась, а иногда (девушка была готова в этом поклясться!) у нее на глазах выступали слезы. Что еще больше вдохновляло на рассказы.
Она и не заметила, как вместе с графиней приготовила нехитрый обед (прозрачный бульон, спагетти, к которым сделала соус с грибами и сливками), пообедала, а затем снова взялась за выпечку, в этот раз принявшись за кекс с цукатами, половину которого они уничтожили вечером за чаем.