Сзади донеслись другие звуки - быстрые, мягкие, и я понял, что не успею обнажить Грейсвандир. А потому развернулся, поднял посох и ткнул им перед собой, почти наугад.
Прыжок шакала не достиг цели - мой услужливый проводник напоролся на конец посоха и тяжело рухнул на не знаю чьи уж там кости; сила удара отбросила меня назад, я упал и покатился по тем же самым костям. Теперь можно было делать одно из двух: либо искать отлетевший в сторону посох, либо вытаскивать из ножен Грейсвандир; поколебавшись какую-то миллисекунду, я выбрал последнее.
Клинок обнажить кое-как удалось, но тем мои достижения и ограничились. Я лежал на спине, острие зажатого в правой руке Грейсвандира смотрело куда-то влево, а шакал уже пришел в себя и снова прыгнул. Собрав все свои силы, я ударил по злобно оскаленной морде яблоком эфеса.
Я даже испугался, цела ли рука - такой болью отозвался удар в плече. Голова шакала резко откинулась назад, он снова рухнул на пол туннеля, чуть слева от меня. Прежде чем зверь очухался и прыгнул в третий раз, я успел подняться на правое колено, выставить клинок перед собой и перехватить эфес обеими руками.
Я снова остановил врага в прыжке, глубоко загнав сталь в покрытое грязно-серой шерстью тело, тут же выпустил эфес и откатился назад подальше от яростно щелкающих зубов.
Шакал пронзительно взвизгнул, почти сумел подняться на лапы, но тут же обмяк и упал.
Посох лежал прямо под моей спиной; тяжело дыша, я нащупал его, выставил перед собой и, все еще лежа, прижался к стене туннеля. Шакал бился в судорогах, не делая более попыток встать, затем его стошнило. Воздух наполнился смрадом, настолько густым и отвратительным, что я с трудом сдержал позыв к рвоте.
Наконец шакал затих. И взглянул прямо на меня.
- А ведь как это было бы здорово - сожрать принца Амбера, - сказал он негромким голосом. - Меня всегда привлекала королевская кровь.
Тускло-желтые глаза закрылись, шакал последний раз хрипло вздохнул и замер.
Я поднялся - все еще прижимаясь спиной к стене, все еще держа посох наготове - и стал смотреть на шакала. Только очень, очень не скоро я заставил себя шагнуть вперед и вытащить из дохлой твари свой драгоценный клинок.
Никакой это, конечно же, был не туннель - просто неглубокая пещера. К тому времени как я выбрался наружу, туман успел перекраситься в желтый цвет; снизу, из долины, дул легкий ветер.
Я привалился спиной к обломку скалы и попытался сообразить - куда же теперь идти. Тропы не было и в помине.
А что тут сообразишь, если совсем потерял ориентировку? Я побрел налево - с этой стороны склон был вроде бы покруче, а мне не терпелось как можно скорее подняться в горы, выбраться из осточертевшего тумана. Посох, столь удачно послуживший мне оружием, беспрекословно вернулся к мирной своей роли. Я все время прислушивался, стараясь уловить журчание бегущей по камням воды, но безуспешно.