Она оглядела зал и посмотрела на королевскую ложу. В ложе было слишком темно, но Талос мог поклясться, что Амалия увидела его.
Дирижер встал перед оркестром, наступила тишина.
Прикусив губу, Амалия положила скрипку под подбородок и подняла смычок. Она выпрямилась, потом закрыла глаза и заиграла.
Талос затаил дыхание. Казалось, сидящие рядом с ним братья и дед тоже перестали дышать. Во дворце все знали, что скрипачка страдает от страха перед сценой.
Но их беспокойство было необоснованным.
Амалия играла бесподобно. Звуки скрипки были чистыми и восхитительными.
Девочка-вундеркинд стала настоящим виртуозом.
Приблизившись к финалу, Амалия открыла глаза и посмотрела на королевскую ложу. По ее щекам текли слезы.
Дед потянул Талоса за рукав.
У Талоса сдавило грудь, когда он увидел, что в глазах короля стоят слезы.
— Неужели мой внук-воин так боится любви женщины, что готов отказаться от истинного счастья? — спросил он сдавленным голосом.
Слова деда попали в точку. И тут до Талоса дошло, что он безнадежно влюбился в Амалию.
Смотря на красивую женщину, стоящую перед тысячной аудиторией, он почувствовал, будто возрождается к жизни. Ему показалось, что от восторга сердце выскочит у него из груди.
Раздались аплодисменты.
Все поднялись на ноги — и оркестр, и зрители.
Вытирая лицо дрожащими руками, Амалия поклонилась королевской ложе, а потом зрительному залу. Дирижер, хлопая в ладоши, подошел к ней, положил руки ей на плечи и расцеловал ее в щеки, а затем поклонился ей. Она рассмеялась и прижала руку ко рту, поражаясь его реакции. Талосу хотелось бежать на сцену и обнять Амалию.
Но сейчас нельзя ее отвлекать. Она должна насладиться своим триумфом.
Она снова взглянула на королевскую ложу и послала воздушный поцелуй королю. По ее щекам сильнее потекли слезы.
Зрители требовали сыграть на бис.
Амалия и музыканты Национального оркестра Парижа отправились на банкет во дворец.
Она взяла бокал шампанского и отпила из него, по-прежнему не веря тому, что сделала.
Оба ее родителя прислали ей сообщения.
Отец Амалии написал ей: «Я очень горжусь тобой, милая. Возможно, твоя старая мечта играть со мной в Карнеги-Холл сбудется. Целую». Сообщение матери Амалии было намного длиннее и эмоциональнее.
Поддавшись импульсу, она ответила родителям и предложила им отпраздновать ее успех вдвоем. Жизнь слишком коротка, чтобы быть несчастным, и слишком коротка, чтобы коротать ее в одиночестве. После развода ни отец, ни мать Амалии не нашли своего счастья. За время пребывания на Агоне Амалия поняла, что должна простить прошлое. Ее родители тоже должны примириться со своим прошлым.