На юношеские балы мой Принц уже не попал. Старик-король слег и умер. Война вспыхнула подобно ужасающему костру, в одночасье поглотив все на своем пути: родственные связи, обязательства, клятвы верности многочисленных родственников монарха. Пламя раздора пылало не один год и не одно десятилетие, и теперь на его пепелище осталась лишь острая на язык старушка с трубкой, которая семенила передо мной, то и дело припадая на одну ногу.
И больше ничего. Где прежнее великолепие, где гобелены, повествующие об истории нашего Королевства, где королевские гвардейцы в багряных мундирах и с напомаженными усами? Вокруг царило то же запустение, что и в Белой башне Лисьего чертога. Пыль клубами вилась в солнечном свете, который просачивался сквозь разбитые витражные окна. Наверное, когда-то давно рисунок на них изображал райские цветы или неведомые страны. Выбитые стекла лежали тут же, под ногами, и звонко хрустели под подошвами моих сапог. Красные, синие, фиолетовые и ярко-оранжевые осколки усеивали коридор, словно диковинные опавшие листья. В углах, куда не проникал свет, таились, как в солдаты в засаде, груды мусора – то ли убранные туда кем-то не слишком опрятным, то ли образовавшимися сами собой, из ничего.
Но даже этот грязный и неухоженный замок будил и выталкивал на поверхность сознания все мои сокровенные воспоминания. Я словно видела их: мальчика и девочку, что бегут к огромной ясеневой двери по грубым камням. Дети смеялись. Я скривилась.
– Тут сейчас немного грязно, – извиняющимся тоном произнес Атос, который шел немного позади. – Но вот увидишь, мы приведем это место в порядок – и замок вновь засияет во всем своем величии. Он будет дарить людям ту же веру в светлое будущее, что и прежде.
– В замках не живет вера. Тут обитают лишь интриги и предательства. Вера – сущность свободолюбивая, она может жить только под открытым небом, тебе ли не знать, – сказала я так тихо, что крайниец почти наверняка не услышал.
Неужели всюду, куда бы я ни пришла, меня ждали одни обломки? Заброшенная Белая башня, руины святилища в Волчьем саду, теперь вот замок Ярвелла. На душе стало тревожно, ведь Мама-Ока предсказала в моем будущем массу пугающих вещей. Что, если тьма, которая ожидала меня впереди, не исчерпала себя в Сиазовой лощине? И все эти развалины – предзнаменование грядущего? Бр-р, кажется, я становилась не просто старой занудой, а суеверной и мнительной бабкой. Не успела порадоваться встрече с давно потерянным другом, а уже выискиваю новые дурные предзнаменования.
Меж тем мы дошли до кухни. Королева не повела нас в столовый зал, а пригласила в не очень чистую, наполненную дымом и чадом поварскую. Здесь заправляла высокая и сухопарая женщина лет сорока. Ее мышиного цвета волосы были забраны в высокий пучок – настолько тугой, что, казалось, он натягивал кожу на лбу. Сощуренные и недоверчивые, или же просто подслеповатые глаза соседствовали на лице с тонкими, но удивительно вытянутыми вперед губами, словно повариха силилась поцеловать кого-то невидимого. Королева представила нам хозяйку кухни: