— Господи… — простонала, жмурясь от яркого света, проникающего сквозь шторы. — Чтобы я еще раз пила… Да никогда!
— Клятву, что ли, с тебя взять? — поинтересовался вкрадчивый голос, заставивший, вопреки ожиданиям, сморщиться и натянуть одеяло на голову.
— Не надо клятву! — выпалила я. — В вашем мире трезвым быть нельзя — свихнешься.
— Просто надо знать, когда, с кем и в каких количествах пить, — нравоучительно выдал Тавир.
— Уйди в туман, навязчивая мечта… — простонала я.
— Приятно слышать, что ты обо мне мечтаешь, — рассмеялся мужчина.
— Не о тебе! — буркнула я. — О твоих похоронах!
— Врешь! — в голос веселилась горгулья, стягивая одеяло с моей головы. — И не куксись, Шами напоила тебя отваром, так что чувствовать ты себя должна вполне сносно.
— Мне стыдно… — все же призналась я, смотря на мужчину, сидевшего на краю кровати, глазами, полными раскаяния.
— Верю, — усмехнулся Тавир, — но не сочувствую. Сама виновата. Ты, кстати, весь вечер вчерашний помнишь?
— Угу… — спустя пару минут, краснея от стыда, призналась я. — Прости.
— Маша, Маша… — покачал головой мужчина, и я пожалела, что вообще этим утром проснулась.
— Я правда больше так не буду, — глухо произнесла я, мысленно прикидывая, могу ли еще спасти свою репутацию в его глазах или ниже пасть некуда.
— Ты помнишь, что пообещала Гивдару? — приступил Тавир к допросу.
— Мм… — крайне многозначительно выдала я.
— Ты пообещала разбудить Князя. А мне казалось, что мы обо всем договорились.
— Ты подслушивал?! — искренне возмутилась я.
— Мария! — Мужчина резко поднялся и, нависая надо мной, пронзил своими нереально притягательными глазами.
Эх, если бы он только позволил, или только бы захотел, или… Чурбан! Камень неотесанный! Глыба бесчувственная! И тут я вздрогнула, ибо поняла, что целоваться с особой, от которой, наверное, за версту несло перегаром, крайне проблематично.
— Мне надо привести себя в порядок, — робко произнесла я, таясь от прямого взгляда горгульи.
— Сейчас пойдешь, только ответь мне на вопрос. Ты решила остаться?
— Нет, — тут же возмутилась я.
— Тогда перестань обещать! — взвился Тавир, и я опять нырнула под одеяло. — Маша… — В голосе горгульи появились обманчиво ласковые нотки, вызывающие мурашки во всем теле. — Перестань дрожать, я не сделаю тебе ничего плохого. Я же обещал.
— Я знаю, — пискнула в ответ.
Ну не могу же я ему объяснить, что это не страх, а тупое похотливое возбуждение. Что не только от голоса, вида, но даже от запаха этого мужчины я медленно схожу с ума. Никогда в жизни я так не реагировала на противоположный пол. А Тавир… Он же не человек. Но я, когда он рядом, готова отдаться, только бы позвал. Эх… Хорошо, что не зовет. Или плохо?..