— Говори, комбайнер!
И Славка сказал торжественную речь:
— Сегодняшняя пляска последняя… На чужой свадьбе последняя. Через месяц, закончив горемычную, одинокую жизнь, я спляшу на своей свадьбе. Кто хочет увидеть?
— Все!
— Мы!
— Я так и знал! — благодарно выдохнул Славка и низко поклонился. — Всех вас и ждем мы… с Любой.
— Вот как делаются дела! — крикнул подвыпивший плотник Фадей. — Это по-нашему… Гульнем и на Славкиной.
Но не пришлось Фадею гульнуть на свадьбе комбайнера. Сорвалась свадьба. Не до нее было через месяц. А Фадей тоже остался у оврага. Как не хотели его брать ребята в отряд!
— Сиди дома ты. Ведь трое под лавками бегают у тебя.
— Ну и что же, — удивлялся плотник, — побегают и без меня.
— У нас дело-то какое… Мало ли что случится.
— Понимаю, — кивнул Фадей побелевшей головой, — стар для вас, все комсомольцы, а я вроде хомута. Так, Алексей?
Алексея Фоменко, лучшего тракториста, комсомольского вожака, прочили в командиры отряда. К нему и обращался Фадей.
— Какой там хомут? — покраснел Алексей. — Ты служил в армии, ты нужный для нас человек. Да вот твои… Все-таки семья…
— А ты, Лешка, тоже семейный нынче стал… — в тон Алексею ответил плотник.
Фадей пригодился в отряде. Он первый подал мысль во что бы то ни стало вблизи деревни разыскать красноармейцев. И встретили двоих, без оружия, усталых и голодных. Конечно, не на такое пополнение, как он говорил, «из регулярной армии» рассчитывал Фадей. Но, чтобы не обидеть бойцов, он и вида не показал.
— Вот и введете нас в курс дела… — обрадованно говорил Фадей. — Посоветуйте нашему командиру, как и что…
С легкой руки плотника ребята признали Алексея Фоменко своим командиром. Да и кому же им быть, как не секретарю комитета комсомола МТС, лучшему трактористу.
— Так и быть, руководи, как и раньше! — полушутя, полусерьезно предложил Славка. Комбайнер не мог иначе разговаривать даже в самой сложной обстановке.
Их было вначале двенадцать человек, считая и двух красноармейцев. На двенадцать человек один автомат, взятый у придушенного немецкого возницы.
Заботиться о вооружении отряда стал красноармеец Самойлов. Чернявый, низкого роста, на вид хлипкий человек, он взял себе в компанию горячего, беспокойного Славку.
Вдвоем они подкарауливали одиноких солдат, в основном из хозяйственных подразделений, и почти каждый раз приносили в сторожку то пистолет, то карабин, то пару гранат.
— Черт, а не человек! — восхищался Славка своим напарником. — Циркачом, что ли, он был? Вот ловкий, сатана!
Заслужить Славкино восхищение — нужно совершить подвиг. Об этом хорошо знали все ребята. Они с большим почтением относились к каждому слову Самойлова.