-... ну чт... плвем? - проговорил он не совсем четко, опуская гласные.
- Куда ж нам плыть?
... И выплыли мы с ним лишь теперь, уже через месяц, поскандалив с женами. И - без Игорька!.. Его я незадолго до этого навещал. Сидит, ни на что не peaгируя, и, не отрываясь, смотрит в окно на свое пальто, повисшее, как назло, как бы в пределах досягаемости - над крышей дома напротив, возле каменного орла. И Вика, так радостно с ним начавшая жизнь, в растерянности была теперь: зудел непрерывно ей, чтобы она пригнала его пальто.
- Иди! У тебя получится. Оно на тебя клюнет - я знаю его!
Вика куксилась, обижалась, что ей такие дают странные задания, гонят на крышу, вместо того чтобы приласкать на дому. Еe вполне можно понять! Но и Игорька тоже: всю душу вложил в реставрацию пальто, и теперь, ясное дело, душа - там... И неужели это теперь она летит к нам, в его летучем пальто?.. Да! Хотя лишь любящему взгляду это открыто. Для всех - это лишь облачко, набухшее водой... Эх! Вспомнил, как мы бодро именовали нашу команду: и млат водяной (Никита), и уродливый скат (Игорь), и ужас морей-однозуб (это я)...
Никита, что-то злобно пробормотав, спрыгнул в каюту и выпрыгнул с ружьем.
- Разлетался тут! - и стал целиться. Все не мог простить обиду, нанесенную им самим. Своей химией (кстати, отвергнутой военными) набил-таки восемь патронов, надеясь реабилитироваться, и собирался теперь выстрелить, пролить летучую душу друга в виде осадков, доказать себе, что он не пустое место и что-то может... В душу друга стрелять?! Я стал выламывать у него берданку.
- Если он друг, конденсируется как миленький! Выпадет в осадок! хрипел Никитон.
Да - трудные испытания для дружбы придумал он. И вдруг - закапали слезы. Из облака.
-... Чего это он? - Никита пробормотал, хотя этого вроде и добивался. Мы стояли с ним мокрые, заплаканные слезами с небес. Что это? Что-то произошло с Игорем? Или он оплакивает нас? Душа растаяла в небе...
- Ну... на Карповку? - пробормотал я, тронув штурвал.
- Нет!! - весь напрягшись, завопил Никита. И добавил тихо: - Слишком дорого обходится эта Карповка... нам всем. Прямо плывем.
3
Мы молча шли к Литейному мосту, и вдруг Никита, оглянувшись, сбросил ход: ещe какая-то темная тучка в небе догоняла нас... Второе пришествие плачущего пальто? Нет - это двигалось гораздо быстрее, я бы сказал - наглей. Такой стиль прощупывался. "Тучка" по-наглому пикировала на нас. Ясно - это он, наш бомж-бизнесмен Коля-Толя, с которым мы уже столько маялись в наших малых реках и каналах, посланец из рыночного будущего, которое, как мы надеялись, оставили позади. Настигает. Летит верхом - на нашей, то есть лосиной ноге, которую Никита купил в Москве после провала диссертации, чтобы задобрить Ирку, но не задобрил, и которую мы вроде бы продали Коле-Толе, но денег он нам не дал, а потом перепродал ее нам, деньги взял, но ногу оставил себе. Запутались в этой рыночной экономике! Да и нога от всех этих перипетий сошла с ума и летает теперь по воздуху, облепленная лосиными мухами, и возит его! Такой у нас теперь друг вместо Игоря - за наши грехи. Черт какой-то, фактически, который потащит нас в ад. Совсем уже разладился наш мухолет, катает кого попало!