В один из холодных дней декабря, катаясь на лыжах возле разрушенной церкви села Дьяково, Леонтий увидел помороженного ангела. Он лежал с закрытыми глазами у деревянного поваленного забора, припорошённый снегом, еле шевеля заиндевелыми крыльями. Одет он был бедно, в какую-то старую рваную хламиду, ноги босые, с длинными чёрными ногтями. Вокруг не было ни души, и Леонтию пришлось самому отнести его на дорогу, взвалив на плечи, как мешок с картошкой. Хотя ангел был пожилым и крупным, его тело казалось невесомым. Когда Леонтий нёс ангела, он прошептал ему: «Возьми мой желудок». Показалось, подумал Леонтий. На проспекте Андропова он увидел «скорую помощь» и передал помороженного ангела врачам.
Через три дня в институте, где учился Леонтий, в Абрикосовском переулке проходило очередное занятие по патологической анатомии. Как всегда в аудиторию на каталке привезли умершего, — и какое было удивление и печаль — на мраморный стол положили того самого ангела. Вскрытие показало, что многие органы ангела были отморожены, а умер он от сильного переохлаждения. Когда собрались зашивать труп, бросил внутренности в полость ангелова тела и хотел положить туда же для наполненности крылья, Леонтий остановил, попросив крылья отдать ему. И тут вспомнил, что ангел сказал ему тогда, у забора, когда он нёс его: «Возьми мой желудок». Леонтий отыскал среди внутренностей желудок ангела, завернул в кусок марли вместе с крыльями и унёс органы помороженного ангела домой. Дома он завернул крылья в старую газету и спрятал на дне чемодана. Когда же Леонтий обмыл желудок под струёй тёплой воды в ванной, то увидел, что он был из хрусталя. Весь хрустальный, желудок ангела излучал небесный свет. Где-то в глубине гранёной слизистой мерцала голубая душа, освещая вокруг предметы. Леонтий аккуратно положил желудок рядом с крыльями, прикрыл старой фланелевой рубашкой, закрыл чемодан и лёг спать.
Иногда, когда дома никого нет, Леонтий достаёт хрустальный желудок и крылья ангела и смотрит в прозрачную глубь хрусталя, и ему кажется, что он видит тень души ангела, заключённой внутри желудка. Леонтий знал: если привязать крылья к спине и разбить хрустальный желудок, то можно будет увидеть очертания самого ангела в хрустальных осколках, и душа ангела вселится в него. Тогда он прицепит свои деревянные лыжи к ботинкам, откроет окно, оторвав уже ненужные бумажные ленты, которыми обклеили когда-то рамы, оттолкнётся палками от подоконника и прыгнет в небесную даль. Люди внизу поднимут головы и скажут: «Смотри, небесный лыжник! Смотри скорей, там над крышами!». «Где? — спросит зазевавшийся. — Не вижу…». Только две белые полоски останутся на голубом небе на короткое время, а после медленно исчезнут, размытые весенним ветром.