– Ну, что застыл убогий, – крикнул он, – давай уже.
И дурак дал, теперь он бил не по коню, а по седоку, но, рыцарь встретил удар, как и положено, легко отвел его щитом, и чуть склонившись вперёд, мечом проткнул дураку сердце. Молот отлетел от камня мостовой, и дурак выронил его из рук, стоял, лапал себя за грудь в том месте, где только что была холодная сталь. Как он подыхает, кавалер смотреть не стал, он тронул коня ко второму, тот наклонился, что бы поднять топор, Волков подъехал к нему и как положено, с оттягом, махнул секущим ударом по голой спине, так что кожа расползлась, так что белые торцы разрубленных рёбер было вылезли. Дурак поднял голову, глянуть, что это там такое его беспокоит, и не было ни страха в его тупых глазах не было ни боли, ни удивления, он просто тупо смотрел, как над его головой поднимается меч и как опускается ему на голову, раскраивая её. Да так, что глаза его, вдруг стали глядеть в разные стороны.
А кавалер думал, о том, что, не сильно ли он рубил, не повредил ли драгоценный меч об крепкую башку дурака.
И тут перед его глазами мелькнуло, что то и его залило, густой и горячей кровью, и на доспехи и на лицо попало. И он увидал, как из шеи коня выходит, лезвие косы, ржавое и, но с хорошо заточенным краем. И кровь струилась по лезвию, и по гриве коня и на руки ему летели крупные капли. А конь не заржал даже, не встал на дыбы, просто стал валиться, и не как обычно падают кони, а вперёд, словно передние ноги его не могли больше нести седока и подкосились. Волков едва успел вытащить ноги из стремян, как конь рухнул на мостовую. Он не знал как, он отразил удар косой, и не угодил левой ногой под падающего коня. И как устоял, хотя и получил ещё один удар косой по шлему и плечу. И сделал пару шагов назад. Собрался, поправил шлем и огляделся. Доктор Утти стоял в пяти шагах от него, доктор улыбался, да улыбался, он был настолько близок, что в большую дыру на маске кавалер видел обломки его чёрно-жёлтых зубов и почти чёрные, видимо, от болезни губы. А ещё по маске ползали сотни вшей. Но не цвет губ доктора удивил воина и не его вши, а то, что чуть правее Утти, как ни в чём не бывало, стоял дурак с дырой в груди, и сжимал в руках молот, а ещё правее, стоял второй, дурак с разрубленной башкой и с топором. Хоть и стоял он, скособочившись, и хоть часть головы его чудом держалась, едва не отваливалась, топор, тем не менее, он сжимал крепко.
– Хе-хе-хе, – засмеялся доктор чёрными губами,– рыцарь, рыцарь, думал, убил нас, наверное, уже радовался… А теперь стоит и не понимает, что тут творится. Наверное, молишься про себя, а? Может и портки попачкал.