– Смотрите, чтоб не разорвало пушки.
– Не волнуйтесь кавалер, эту бронзу не разорвёт даже три совка такого пороха. А в старую чугунину я положу, столько, сколько положено для двадцати фунтов. И картечь туда класть не буду, в кулеврины положу по два ядра, на пол совка пороха, так будет надёжнее. Просто нужно, что бы враг подошёл поближе.
– Надеюсь, что они встанут в воротах.– Сказал кавалер.
– Лучше и быть не могло бы.
Люди капитана умели, обращается с пушками, это было видно сразу. Это и чуть успокаивало. Да у него были пушки с картечью, страшное оружие в ближнем бою. У него было много арбалетов и аркебуз, но он всё ещё не знал, сколько солдат у врага.
Да и Пруфф вдруг стал делать непонятные вещи, лёгкие кулеврины, он поставил прямо напротив входа, а тяжёлые полукартауны покатил в углы.
– Что вы делаете?– Спросил Волков чуть раздражённо.– Ставьте пушки перед воротами, а не в углы.
– Кавалер, я не учу вас строить солдат в ряды, и вы не учите меня, управляется с пушками.– Заносчиво отвечал капитан Пруфф.
– Не учить?
– Не учите. Хоть ядром, хоть картечью, всегда лучше бить не во фронт, а с угла во фланг. Больше побьёшь. Вы же были в осадах, должны знать.
– Я в осадах был с мечом и арбалетом. Я не пушкарь.
– А я пушкарь, вот если они, как увидят пушки, и станут за углы, как вы их будете доставать?– Продолжал капитан.– Попрячутся, вот тут мы их картечью с обоих углов и возьмём.
Волков понял, что Пруфф знает, что делает и больше к нему с советами не лез.
А капитан тем временем спрятал кулеврины под рогожу, а за ними легли канониры, а полукартауны поставил в дальние, тёмные углы арсенала. И сказал:
– Ну, мы готовы.
Все солдаты смотрели на кавалера, ждали его решения. Волков оглядел всех, он видел их взгляды, он чувствовал, что он в него верят. И он заговорил:
– Арбалетчики и стрелки, бьёте только по моей команде. Канониры, вам команду даст капитан. Те, кто с железом, если враг, всё-таки, войдёт сюда, встаёте ко мне в линию под левую руку, всем взять алебарды, нам нужно дать время стрелкам перезарядится. Хилли– Вилли, бьёте только офицера, если его не видно – знаменосца или сержанта. Скарафаджо, ты как, сможешь на своей деревяшке подрезать караульного, когда он войдёт?
– Ну, попытаюсь.– Сказал Роха, постучав своей деревяшкой по камням пола.– Думаю что справлюсь.
– Нет, пытаться нельзя, нам нужно будет ранить двоих караульных, что стоят снаружи, когда они сюда войдут. Ранить наверняка, есть доброволец?
– Я желаю, господин,– тут же откликнулся сержант Карла по прозвищу Вшивый.
Волков даже не узнал его сразу, теперь он был в кирасе и наплечниках, на голове у него был крепкий шлем, а не тот рыцарский, что он носил до этого. В руках он держал алебарду.