– Проклятые, проклясть не могут, – холодно произнёс кавалер и даже поднял арбалет, чтобы заткнуть пасть этому вонючему уроду.
Чтобы больше не слышать его воя.
– Стойте, стойте, господин, – молодой монах встал меду ним и толстяком, – его судить нужно, в трибунал его доставить.
– Ни кто не выпустит его из чумного города, – отвечал Волков, – отойди монах.
– Подождите господин, – продолжал брат Ипполит,– тогда сами его осудим, и выясним, какие злодеяния он творил. Это важно, это нужно знать, господин, вы же сами чтец книг, должны понимать, что пока мы не знаем их, чернокнижников, так и бороться с ним не сможем.
– Господин, брат Ипполит прав,– заговорил отец Семион,– нужно выяснить, что за злодейства тут чинил этот человек. И потом осудить его.
– Ну, уж нет, я один раз уже сам брался судить, так, меня потом уже дважды упрекали этим, и ещё упрекать будут. А может ещё и спросят.
– Тогда я буду его судить. – Твёрдо сказал поп.– И поможет мне брат Ипполит.
– Я помогу, – согласился молодой монах.
– Ну как знаете,– сказал кавалер, и приказал сержанту,– бери его, коли противно руками не касайся, верёвку на шею, а коли артачится, вздумает, плетью его и палками. Милосердствовать нет нужды с ним.
Сержанту помогал Сыч, уж он-то знал, как выламывать локти. Белокожий толстяк завывал, бился, тряся жиром, не останавливался, пока ему скручивали руки, и этим только злил всех вокруг. А Сыч бил его умело, что б заткнулся. Другой бы от побоев Фрица Ламме, может и замолчал бы, но этот не останавливался, скулил не преставая, чем бесил всех ещё сильнее. Когда его подняли на ноги, и подвели к лестнице, воя и причитаний сержант больше не выдержал и толкнул его с лестницы, толстяк кубарем полетел вниз с грохотом и визгом.
– Дурак, – зло сказал Волков,– мослы сломает, так сам тащить будешь.
Все стали спускаться с чердака, а вой и стоны внизу не прекращались.
– На кой чёрт ты это всё затеял, – раздражённо говорил кавалер отцу Семиону, – всадил бы я ему болт в хребет и дело с концом.
– Как спустимся вниз, вы всё узнает, кавалер,– отвечал поп.– Ваши люди нашли кое-что. Пойдёмте.
– Надеюсь, узнаю,– сказал Волков и стал спускаться.
На первом этаже, про толстяка все забыли, он валялся на полу, а люди окружили одного из солдат, что то разглядывали. Увидав Волкова, они расступились.
– Господин,– сказал Ёган,– гляньте, что мы нашли тут.
Кавалер увидал у одного из солдат на руках небольшой, доброй выделки ларец. Ларец был открыт, он заглянул внутрь. Света было мало в комнате, лишь одна лампа, но этого было достаточно, что бы разглядеть содержимое ларца. Ларец до половины был наполнен золотом. Кавалер запустил туда пальцы. Перебирал монеты. Там были папские флорины, и гульдены из земель еретиков, флорины с лилиями, затёртые и новые, толстые цехины и кроны с отличной чеканкой, новенькие эскудо и тяжёлые дублоны.