Дела успешно шли не только в футболе. Процветали бокс, конный спорт, легкая атлетика, волейбол, лыжи, хоккей, плавание… А судьба вновь и вновь, будто нарочно, сталкивала интересы «Спартака» и «Динамо».
В своих размышлениях я не раз обращался к мысли о том, что конкурент в любых областях – фигура малоприятная. С некоторых пор в «Спартаке» стали замечать, что к его спортивным успехам ревностно относятся люди далеко (вернее – высоко) за пределами стадионов.
Особенно остро это почувствовалось, когда Берия, сменив Ежова, возглавил НКВД. Точнее, после того, как он стал почетным председателем общества «Динамо».
Надо сказать, что и до Берии высших динамовских руководителей можно было нередко увидеть в центральной ложе стадиона в Петровском парке. Туда приезжали Ягода, его заместитель Петерс, бывший секретарь Дзержинского и Менжинского Герсон. Рассказывали, что во время одного из матчей, когда мяч влетел в ворота и вокруг закричали: «Гол!», «Браво!» – Петерс спросил: «А чему они радуются?» – «Как чему? Это же гол!» – «Гол? А что это такое?»… Для него футбол был только возможностью отвлечься и подышать свежим воздухом…
Особую активность как болельщик проявлял Вениамин Леонардович Герсон. Интеллигентнейший человек, он ничего не мог с собой поделать, когда речь заходила о футболе. У него была маниакальная страсть поучать всех и вся, обязательно при этом добавляя, что он видел, как играл в футбол сам Дзержинский. Мы добродушно посмеивались, когда он, при своем маленьком росте и заметном животике, с необычайной живостью показывал, как именно надо было сыграть, смешно пиная мяч роскошными хромовыми сапогами…
Но появления названных лиц носили все-таки эпизодический характер, Берия же стал посещать практически каждый матч с участием динамовских команд. Сам по себе этот факт никого не удивлял. Мы знали, что в юности он играл за одну из грузинских команд и, естественно, сохранил интерес к футболу. Мало-помалу к его визитам привыкли. Более того, радовались, что в высшем руководстве страны есть полномочный представитель спортсменов, свой брат-футболист. Не могли же мы предположить, что бывший левый хавбек будет столь болезненно реагировать на наши успехи.
Изредка я видел Берию на совещаниях у Вышинского, который тогда, будучи заместителем председателя Совнаркома, курировал спорт. В моем представлении суть человека обязательно проявляется в его внешности. Глядя на Берию, я задавался мыслью: как может быть хорошим человек с такой наружностью? Он без всяких границ растолстел, при среднем росте, судя по фигуре, весил явно за 100 килограммов. Отекшая физиономия, шея многочисленными бесформенными складками вываливалась из-под воротника рубахи, всегда мокрые жирные губы. И глаза – зеленые, навыкате, рачьи глаза, которые сверлили вас через толстые стекла пенсне. При всем желании в его больших зрачках невозможно было уловить что-либо человеческое.