– Что ты будешь делать? – спрашивает его Хидео тихим голосом.
Ноль отвечает не сразу. Теперь он колеблется, и в этих колебаниях я вижу разные версии его прошлой жизни, соединяющиеся в нем, заполняющие ту часть колодца, которая была опустошенной такое долгое время. Кажется, он больше не знает, чего хочет.
– Если у меня не будет физической формы, – наконец произносит он, – буду ли я все еще настоящим?
Пока я продолжаю наблюдать, происходит что-то странное. Передо мной появляется отец в такой знакомой черной одежде и начищенных ботинках, с пестрыми татуировками. Его волосы мерцают на свету.
Конечно же, это не он. «НейроЛинк» каким-то образом создал эту галлюцинацию, используя кусочки Воспоминаний, оставшиеся у меня.
Но сейчас он смотрит на меня, одаривая той чудаковатой улыбкой, которую я так хорошо помню. Такое впечатление, что он действительно здесь, словно вообще не умирал.
– Привет, Эми, – говорит он.
Привет, папа.
Глаза застилают слезы, настоящие слезы, я чувствую, как они текут по лицу.
Его улыбка становится мягче.
– Я так горжусь тобой.
Это не его настоящие слова. Это слова – симуляция, созданная системой, собирающей вместе то, что она знает о моем отце, чтобы создать этот призрак. Но мне все равно. Я не задумываюсь над этим. Я лишь сосредотачиваюсь на его фигуре, стоящей передо мной. Отец небрежно засунул руки в карманы, словно вообще никогда никуда не уходил. Возможно, если я выйду отсюда, он пойдет со мной, и все станет так, словно он всегда был здесь.
– Обещаю, что буду скучать по тебе вечно, – шепчу я.
– Обещаю, что буду скучать по тебе вечно, – эхом отвечает он. Возможно, система способна только на это.
Он держится на расстоянии от меня, а я – от него. И прежде, чем я успеваю что-то сказать, прежде чем успеваю спросить, останется ли он, он исчезает. В мгновение ока.
Если вы бы раньше спросили меня, может ли виртуальная реальность проникнуть в реальность, я бы покачала головой и не согласиласьы. Для меня очевидно, что настоящее и что нет, что должно быть и чего не должно.
Но существует точка, где границы начинают размываться, и сейчас я стою в том самом месте, пытаясь что-то увидеть в сером свете. Возможно, вот здесь сбилась с пути и Тейлор, когда искала что-то благородное и оказалась во тьме.
Настоящее. Мой отец был настоящим, как был и Сасукэ, как и есть Сасукэ сейчас, хотя у него нет физической формы. Он настоящий из-за того, как Хидео смотрит на него, потому что его любили и по нему скорбели, потому что он любил и скорбел по другим.
– Ты однажды спросил меня, чего бы я пожелал, если бы мог попросить что угодно, – наконец говорит Ноль брату. – Ты это помнишь?