Хидео кивает.
– Я пожелал бы, чтобы ты вернулся.
Он замолкает, чтобы глянуть на меня, прежде чем посмотреть на Хидео.
– Нет, это не так, – отвечает он. – Мир уже изменился из-за прошлого. Убедись, что он изменился к лучшему.
– Увижу ли я тебя снова? – спрашивает его Хидео. Сейчас он снова тот убитый горем мальчик, который вырос с серебряной прядью в волосах.
И вот тогда я понимаю, что в конце концов, мы все бы пожелали одного.
Еще немного времени.
Сасукэ снова меняется. Непрозрачный черный шлем, скрывающий его, опускается, пластина за пластиной, и открывает его лицо – то же лицо, что я видела, когда впервые присоединилась к «Черным Плащам». Это словно смотреть на Хидео в зеркале и видеть, каким мог стать Сасукэ. Он долгое время смотрит на брата.
Я задерживаю дыхание, гадая, что он теперь выберет.
Он поднимает руку. Мир вокруг нас разрушается, здания, небо и парк превращаются в цифры и данные. Код стирается.
Я выдыхаю. Внезапно мое тело снова принадлежит мне и ледяное онемение, поглотившее разум, исчезает.
Сасукэ решил разрушить то, что строил Ноль.
А потом наконец и он исчезает. Хидео движется вперед, словно каким-то образом может удержать брата здесь, но Сасукэ не появляется вновь. Виртуальный мир вокруг нас – темное небо и разрушенный, незаконченный город – тоже исчезают, и мгновение спустя мы возвращаемся в убежище, одни.
Каждый дюйм моего тела кажется живым и болит. Просыпается ли остальной мир, держатся ли Хэмми, Эшер и Рошан за головы и стонут? Может, они и не вспомнят, что все это случилось. Произошедшее уже кажется не реальностью, а ночным кошмаром.
Я делаю долгий вздох. Мои конечности снова принадлежат мне и покалывание пробегает по телу, словно я просто спала на руках и ногах слишком долго. Виртуальный мир полностью исчез, оставив меня с чувством потери ориентации в пространстве настоящего мира. Возле меня Хидео все еще облокачиваются о стену, его лицо бледное и мокрое от слез.
Я подползаю к нему и касаюсь его лица:
– Эй, – шепчу я.
Он слабо поворачивается ко мне. Теперь, когда вся его энергия потрачена и всё, что мы собирались сделать, сделано, он склонился под невыносимым грузом. Его взгляд прыгает между одним состоянием сознания и другим.
– Ты здесь, – выдыхает он, а потом закрывает глаза в усталом облегчении.
– Хидео, – говорю я, держа в руках его лицо, но он ускользает, его дыхание замедляется.
Громкий стук в дверь заставляет меня резко поднять голову и посмотреть в ее направлении. Сквозь слезы я вижу, как дверь в убежище наконец открывается, впуская поток искусственного света.