Путешествие из Нойкукова в Новосибирск (Кант) - страница 13
Все это Юргену хорошо известно, хотя сам он не был при этом, но слышал, много раз слышал. Один раз в неделю родители обязательно вспоминают былое время и не перестают удивляться. Но Юрген не удивляется. Для него «трабант» — маломощный автомобиль с двухтактным двигателем, а диплом доктора — нечто вроде аттестата зрелости, который все, кто хоть немного соображает, могут получить в любом вузе. И никакое это не чудо. А вот чудо для него: как это человек с никудышным голосом, по имени Адамо, способен доводить слушателей до исступления.
Или, например, что Сусанна Альбрехт — его подружка.
Вернее, была. Сейчас в этом вопросе какая-то неясность. Они здорово поругались. А ведь он был уверен, что они никогда не будут ссориться. Никогда не будут говорить друг другу злых слов…
Началось у них все еще зимой, на льду нойкуковского озера. Она пришла со «снегурочками», а ключ забыла дома. Он остался на кухонном столе. Юрген катил мимо. Ключ, как это у ребят заведено, висел на шее. Он ей и подал его. А когда увидел, что пальцы у нее совсем замерзли, отобрал ключ, опустился на колени и потуже завинтил коньки.
Ничего при этом такого не было. Он только мельком взглянул снизу вверх и увидел, что она смотрит ему прямо в глаза. Медленно, очень медленно, хотя он и успел затянуть два болта, его лицо начало заливать краской, и, когда выпрямился, он уже весь покраснел. Какую-то легкость он ощутил. Но может быть, это чуть-чуть кружилась голова…
— «Норвеги» с ботинками, как у меня, лучше, — сказал он и услышал свой голос будто со стороны, будто издалека, будто он стоит метрах в трех от себя самого.
Отбежав немного, Юрген обернулся и увидел, что она совсем не умеет кататься, шага сделать не может! Тогда он подъехал к ней и стал показывать. И так до самого вечера он ей показывал. Потом они вместе пошли домой. Вроде бы по пути это было. Она сказала:
— До завтра. Да?
Он сказал:
— До завтра.
Зима стояла холодная. Лед на озере был толстый, почти совсем черный. Хорошо было кататься! Очень даже здорово! Но все же они поссорились. И оба этому удивились. А удивляться-то было нечему. Когда оба такого высокого мнения друг о друге, как это было у них с Сусанной, они всегда считают, что обо всем должны думать одинаково, и страшно разочаровываются, если это не так. Однако в таком случае тоже может быть два выхода: или один подчиняется другому или они ссорятся. Вот они и поссорились.
Конечно, это было лучше. Но все равно чего же тут хорошего!
Осторожно и очень тихо Юрген крадется вверх по лестнице, на мансарду. Перед дверью в свою каморку он выдергивает из кобуры служебный револьвер, тихо нажимает на ручку двери и вдруг врывается в каморку.