– Не умирай, – словно молитву прошептала она Феликсу.
Лука тяжело, вымученно вздохнул, падая на кучу одеял. Победоносный разложил куртку сушиться у зажжённой печи, а сам, словно лев, растянулся на одеялах. Гладко выбритые к Балу Победителя щёки теперь покрывала тень щетины. Кровь Феликса полосой рассекала ткань белой майки; ожёг, оставленный Башем, был точкой на конце алой линии – кровавый восклицательный знак. Несмотря на всё это, парень казался… спокойным. Будто последних дней и часов вообще не было. Будто они до сих пор были посреди пустыни, курили сигареты, делили на двоих одну фляжку и напряженные отношения Адель и Луки. Всё их прошлое и тайны…
Теперь напряжение стало иным. И всё же… Лука смотрел на неё так же пристально. Словно она загадка, которую нужно решить. Словно они до сих пор кружатся в танце, ритма которого Яэль не знает. Словно что-то между ними может вспыхнуть и рвануть в любое мгновение.
– Ты задолжала мне честный разговор, фрой… – Лука замолчал на полуслове, заменив его на имя, такое непривычное на губах. – Яэль.
Яэль. Вот кто она теперь. Яэль. Со своим прошлым, с собственными тайнами…
– Я… я даже не знаю, с чего начать, – сказала она ему.
– Всегда лучше начинать с начала, – заметил он.
Начало. Суровое гетто, грохочущий поезд, забор с колючей проволокой, чёрный дым над трубами. Первый, второй, третий волк…
Рука Яэль неосознанно скользнула в карман куртки, нашла крошечный кусочек дерева. Самая маленькая кукла. Бабушка из Барака № 7 вырезала для неё целый набор матрёшек, но сохранилась только эта. Другие – те, что Яэль оставила у Мириам (умной, милой, искренней Мириам) в ночь побега – канули в вечность, как и её настоящая семья.
Так давно, но так близко. Зияющее, разрушающее одиночество. Им Яэль поделиться не могла, так что она крепче сжала куколку и покачала головой: «Не с него».
Победоносный смог пожать лишь одним плечом: «Хорошо. Тогда с середины. Или с конца. Начни, откуда захочешь, главное, расскажи мне что-нибудь».
Середина. Шоколадный хворост. Высшая математика. Скорбь о четвёртом волке. Тренировки и пот с пятым. Попытки стать готовой, готовой, готовой для… конца. Он должен был настать на Балу Победителя. Этот момент должен был стать концом всего – смерть фюрера и падение его империи костей.
Что теперь? С чего начать?
Линия старта – та самая, на Олимпийском стадионе Германии, под дождём и прицелом тысяч глаз – казалась Яэль лучшей отправной точкой. Не её истории, но всё же. Это было даже несколько начал. Начало десятой Гонки Оси. Её жизни в качестве Адель. И их с Лукой истории.