Наслаждаясь минутой своего триумфа, Лотар не заметил его борьбы.
Столько лет юноша вынужден был подчиняться этому спесивому и надменному дракону, терпеть его презрительный взгляд! Именно герцог был в глазах Лотара виновником всех бед, которые случились с ним. После случая с Матильдой Ферранской Амстел отказался защищать сына на Совете Пятерых и лично отдал приказ навечно заточить в крепость. Для высшего дракона настало время платить по своим долгам.
Фернанд Амстел холодно смотрел на того, кого все эти годы вынужден был называть сыном. Схожесть Эрмины с ним самим, так восхищавшая его когда-то, в результате сыграла с ним злую шутку. Теперь он пожинал плоды своего юношеского безрассудства.
Лотар тем временем продолжал:
– Моя мать… Ты убил ее, как потом многих, не так ли?
– Нет. – Озноб усиливался, сменяясь волнами жара, язык еле ворочался, во рту пересохло, слова доносились до герцога словно сквозь туман, злым эхом отдаваясь в голове до резкой боли. Он закусил губу, надеясь удержаться на краю сознания. – Она сама шагнула со скалы.
– Ты лжешь! – Лотар внезапно подскочил и несколько раз пнул лежащего перед ним пленника под ребра. – Лжешь!
Остекленевшим взглядом он смотрел на того, кого долгие годы называл отцом. По коже змея начали расползаться пока едва видимые трещины. Амстел насмешливо посмотрел на него.
– К чему мне лгать? Я ведь понимаю, меня ждет та же участь, что и Доменика?
Упоминание о храмовнике отрезвило Лотара, и он ухмыльнулся.
– И не надейся! Доменик умер слишком быстро. Я не позволю тебе этой роскоши! Ты умрешь, но прежде увидишь, как я стану драконом!
Эти слова подействовали на герцога, словно ведро холодной воды. Сознание вновь стало ясным. Его губы насмешливо изогнулись.
– Позволю напомнить, что твой предыдущий опыт окончился крайне неудачно. Мне пришлось приложить немыслимые усилия, чтобы сохранить тебе жизнь.
– Жизнь? Ты посадил меня в крепость! И называешь это жизнью?
Лотар с ненавистью посмотрел на герцога. Тот ответил ему очень спокойным взглядом.
– Извини, если не оправдал твоих ожиданий.
Но его так называемый сын не заметил сарказма.
– Знаешь ли ты, каково мне было?
– Могу только догадываться. Видишь ли, я никогда не совершал преступлений и не сидел в крепости, – извиняющимся тоном произнес Амстел.
Но, войдя в раж, Лотар его уже не слышал.
– Ты понятия не имеешь, каково это: сидеть в каменных застенках день за днем, понимая, что отсюда уже не выбраться!!!
– Ты сам виноват. – Герцог постарался придать своему голосу проникновенную мягкость. – Послушай, Лотар, ты запутался и увяз уже очень глубоко. Тебя все равно найдут. Хочешь, я помогу тебе уехать?