Иногда физически, при всем желании невозможно начать общение.
16 229 год до н.э. по земному летоисчислению.
В рубку боевого ваиира неспешно вошел Оаннес. Великий флотоводец внимательно изучил показания нескольких приборов. Затем обернувшись вполоборота, небрежно взглянул на спящего прямо в одном из штурманских кресел молодого странника и обратился к Гибилу.
– Пилот, где сейчас находится корабль? Доложите о состоянии систем боевого ваиира.
– Чуть менее двенадцати световых стандартных лет от цели полета. Идем строго по рассчитанному маршруту, с графика не сбились, быстро приближаемся к двойной звезде Проциона. Все системы в норме, великий иргар. Какие будут дополнительные указания?
– Гибил, держите курс в сторону фарватера ближайшей гиперперемычки системного пузыря. При пересечении границ системы сначала двигайтесь к малому белому компоненту. Необходимо пополнить ресурсы ваиира после столь длительного путешествия, а затем уже направимся и к самому Проциону на разгонные обороты.
Оаннес повернулся в сторону соседнего кресла, где сидел и внимательно рассматривал многочисленные приборы рубки третий иргар, ученый со Стрггона, из императорской академии наук.
– Думузи, вы впервые летите в столько далекую экспедицию?
Ученый вздрогнул от неожиданности, оторвав взгляд от приборной доски и оторопело уставился на Оаннеса.
– Признаюсь, флотоводец, вы узрели мои истинные мысленные образы. Ранее мне не доводилось покидать пределы родоначальной сферы секторов нашей расы. Да и все мои труды во благо нашей империи проходили только на материнской планете. Боюсь признаться, но я потерялся не только в пространстве, но и во времени.
– Не паникуйте, Думузи. Гибил, самый опытный и ответственный пилот во всех секторах империи. А потеря пространственной ориентации, это происходит регулярно, подобное случалось и с более опытными представителями.
В разговор внезапно вмешался пробудившийся странник.
– Ну и сколько сейчас, по-вашему, Оаннес? – проворчал, еще толком не проснувшись, Арен Сальхаг.
Флотоводец проигнорировал очередную бестактность своего нового подопечного и ответил, никак абсолютно не показав своего раздражения.
– Легко сказать, отрок рукава, ведь в глубоком космосе нет понятия утро или вечер. Потоки времени регистрируются лишь на приборах, которые к тому же регулярно сбиваются из-за воздействия гравиколодцев, при очередном переходе между гиперперемычками, а также местного воздействия самих системных пузырей. Лишь на достаточно крупных кораблях, имеет смысл монтаж установки стабилизации, да к тому же это контролируется сменами дежурных младших отроков. День зачастую вообще определяется периодами бодрствования капитана, экипаж не меняется сменой, пока капитан присутствует в рубке. И, насколько мне известно, некоторые флотоводцы арраваииров могут почти неделю забывать про сон и отдых.