Одно дело — посмотреть назад и прочертить причинно-следственную линию, как я сейчас сделал, связав Мохаммеда Буазизи со всеми событиями, в которые вылился его одиночный протест. Тому Фридману, как и многим другим экспертам, особенно хорошо удаются подобные реконструкции; к тому же он неплохо знает Ближний Восток, потому что сделал себе имя как журналист, работая корреспондентом New York Times в Ливане. Но даже Том Фридман, если бы оказался на месте событий тем фатальным утром, смог ли бы заглянуть в будущее и предсказать самосожжение, волнения, свержение тунисского диктатора и все, что за этим последовало? Конечно же, нет. Никто бы не смог. Возможно, учитывая свою осведомленность об этом регионе, Фридман бы отметил, что высокий уровень нищеты и безработицы, рост количества отчаявшейся молодежи, беспредел коррупции и безжалостность репрессий превращают Тунис и другие арабские страны в пороховые бочки, готовые вот-вот взорваться. Однако внимательный наблюдатель и за год до случившегося мог бы прийти к точно такому же выводу. И за два года. На самом деле нечто подобное о Тунисе, Египте и еще нескольких странах можно было говорить десятилетиями. Возможно, они и были пороховыми бочками, но не взрывались — до 17 декабря 2010 года, когда с одним из бедняков полицейские перешли всякие границы.
В 1972 году американский метеоролог Эдвард Лоренц написал статью с заголовком, приковывавшим внимание: «Предсказуемость: может ли бабочка, взмахнувшая крыльями в Бразилии, вызвать торнадо в Техасе?». За десять лет до этого Лоренц случайно обнаружил, что крошечные вариации в компьютерной имитации погодных условий (например, округление 0,506127 до 0,506) могут вызвать существенные изменения в прогнозах на отдаленное будущее. Это открытие вдохновило создание «теории хаоса»: в нелинейных системах, таких как атмосфера, даже маленькие изменения изначальных условий могут стремительно вырасти до огромных пропорций. Иными словами, говоря абстрактно, какая-нибудь бабочка в Бразилии действительно может взмахнуть крыльями и вызвать торнадо в Техасе — хотя, с другой стороны, целые полчища бразильских бабочек могут отчаянно махать крыльями всю свою жизнь и не породить ни малейшего ветерка на расстоянии нескольких миль. Конечно, Лоренц не имел в виду, что бабочка может оказаться причиной торнадо в том же смысле, в котором я окажусь причиной разбитого стакана, если стукну по нему молотком. Он имел в виду, что если бы эта конкретная бабочка в конкретный момент не взмахнула крыльями, то невообразимо сложный комплекс атмосферных явлений и реакций развернулся бы по-другому — и торнадо могло бы не быть, так же как могло бы не быть «Арабской весны», по крайней мере в той форме, в которой все случилось, если бы тем декабрьским утром в 2010 году полиция оставила в покое Мохаммеда Буазизи и разрешила ему продавать фрукты и овощи.