– Мама, стол не открывается! – донесся голос Кости.
Какое счастье, что рядом сын, любимый сын. Он так повзрослел… он все без объяснений понял и ринулся с Маргаритой в город. Спасать отца… Да их всех спасать!
Маргарита ринулась к столу, принялась дергать запертый ящик.
– Погоди, – отстранил ее Костя. – Давай я.
В руках у него блеснуло лезвие перочинного ножа. Раз-два… ящик открылся!
– Тебя этому в Суворовском научили? – не то осуждая, не то поощряя, спросила Маргарита, но Костя только подмигнул и посторонился.
Маргарита, невольно улыбаясь, выдвинула ящик и принялась выгребать оттуда какие-то папки, конверты, старые записные книжки…
Из одной выпала фотография, почему-то полуобгоревшая.
Маргарита взглянула с любопытством… Михаил в форме, молодой какой, красивый, веселый… а рядом! А рядом!..
– Костя, собирайся, едем! – крикнула Маргарита, бросаясь к двери.
Она забыла обо всем, обо всем на свете, теперь она думала только об одном: о предательстве мужа… О страшном предательстве! И перед этим оскорблением отступил даже страх перед арестом.
Так что первое, что Маргарита сделала, вернувшись в Дом с лилиями и оставшись с Михаилом наедине, это отвесила ему пощечину. Да с каким же удовольствием!
– Ты же сказал, что она погибла! Погибла! А она у меня здесь, под носом! Бесстыжая!
Михаил не отворачивался от пощечин, которые сыпались одна за одной.
Только вздохнул и сказал, как тогда, в ту ночь после своего возвращения:
– Рита, осади!
За это получил еще…
– Ну, если тебе будет легче, бей, – пробормотал безнадежно. – Виноват, да.
У Маргариты больше не осталось сил ни на злобу, ни на упреки, ни даже на страх. Некрасиво утирая нос и слезы ребром ладони, она выдохнула горестно:
– Да… сколько же в тебе намешано… и хорошего, и гадкого! То ты ангел, то ты… скотина!
Говоров тяжело сел рядом:
– Да как и в каждом человеке, Рита. Как и в тебе.
Больше он ничего не добавил. Поднялся, подтолкнул жену к двери:
– Ну, давайте уже, поезжайте!
Маргарита молча вышла, напоследок швырнув на стол фотографию. Говоров усмехнулся, подобрав ее и пряча в карман: с городской квартиры Маргарита привезла только этот снимок. И если там остались какие-то компрометирующие бумаги, значит…
Значит, они там остались! И сейчас уже поздно что-то делать.
Говоров подошел к окну.
Уже рассвело.
Срочно вызванный Егорыч, все понимающий и молчаливый, погрузил в «Победу» чемоданы, захлопнул дверцу за Маргаритой и Костей. Они ехали на вокзал: сначала в Москву, потом в Ялту. Пока решено было Костю в училище не отправлять: под предлогом резкого ухудшения здоровья. Если с Говоровым случится самое плохое, Косте лучше быть рядом с матерью, ударившейся в бега. Известно, какая участь ожидала детей врагов народа. Детдом, позор… Нет, уж лучше в Ялте пересидеть, не сомневалась Маргарита. Денег у нее было предостаточно…