Нет гарантии. И все же…
Говоров распахнул дверь:
– Пшел вон!
– Хорошо.
Начальник тюрьмы вышел с таким видом, словно вот сейчас, немедленно отправится писать донос на первого секретаря горкома, инкриминируя ему дешевое либеральничанье и попустительство изобличенным врагам народа (и это не считая оскорбления официального лица при исполнении должностных обязанностей!).
Да Говорову было сейчас на все наплевать. Захлопнул дверь, схватил Полищука за грудки:
– Ты что с Шульгиным сделал, сволочь? Я на фронте «языков» так не пытал, а то были враги. Фашисты!
– Полегче, подполковник! – оттолкнул его Полищук. – Бьют его, потому что не сознается.
– Потому что не в чем сознаваться! – Говоров нервно прошелся по кабинету. – Я хочу видеть его дело!
– Я его не веду, – сдержанно ответил Полищук. – А если бы и вел – не имею права.
– Какой же там, на хрен, партийный контроль тогда? – яростно прошипел Говоров. – Ширма? Фикция?!
– Я бы на вашем месте подбирал слова! – прищурился Полищук. – А то недолго и к Шульгину отправиться!
Говоров глянул исподлобья и понял, что умрет, если сейчас не даст этому лощеному майору в морду.
И дал…
Метил в нос, а угодил всего лишь в краешек рта – Полищук успел отклониться.
Жаль. Но все равно на душе полегчало.
– А ты меня не пугай! – заявил Говоров. – Пуганый!
Полищук кивнул:
– Вижу.
Потом они вместе шли по тюремному двору. С одной стороны была проволочная ограда, с другой – каменная стена.
– За то, что не сдержался, – буркнул Говоров, – извиняй, майор. Если хочешь – можешь дать сдачи.
Ему было плевать, что о нем подумает Полищук. Решит, что первый секретарь испугался – да и черт с ним, пусть решает.
Тем более что первый секретарь и в самом деле испугался.
Хотя и не за себя…
Если бы за себя, и слова бы не сказал, ни о чем бы не попросил.
И, как ни странно, ни у кого другого, кроме Полищука, он не мог бы ничего попросить. А у этого майора – мог? Почему?..
– Ладно, проехали, – спокойно ответил Полищук. – И запомни, подполковник: мы тут и не таких перемалывали. Многие тут в слезах и крови ползали. Я понимаю, что Шульгин твой друг, понимаю, что ты первый раз в тюрьме. Спишу на эмоции.
– Переведи его в тюремную больницу, – взмолился Говоров. – Помрет ведь!
Полищук молчал так долго, что Говоров уже и ответа ждать перестал. Понял только, что ничем этот майор помогать не станет.
Не может? Не хочет? Боится за себя?..
– Донос на него был, – внезапно сказал Полищук. – Это все, что я знаю. Кто-то свой, из горкома. Так что ты там… поосторожней.
Говоров остановился:
– Ты можешь узнать, кто?
Полищук приблизился, глянул вприщур: