В ужасе переглянулись…
Подскочили на ноги, бросились к калитке…
Вдали показалась черная «Победа». Ближе, ближе…
Не доезжая метров пятидесяти до калитки, она свернула на другую дорогу – к деревне.
Говоров обессиленно привалился к воротному столбу, Тася припала к нему…
А потом они снова начали целоваться.
Спустя час или два Тася осторожно заглянула в кабинет, где на диване спал измученный Говоров:
– Миша…
Он вскинулся испуганно, уставился незрячими глазами:
– Что? Кто?
– Это я! Это я! – выставила она ладони. – Тише…
Его лицо приобрело осмысленное выражение:
– Что там? Все-таки пришли?..
– С работы звонят, – пояснила Тася.
Он слез с дивана, босиком прошлепал к письменному столу, снял трубку параллельного аппарата:
– Слушаю, Говоров.
– Михаил Иванович, – раздался голос Руфины Степановны… какой-то очень осторожный, не похожий на ее обычный голос, – тут к вам товарищи пришли.
– Завтра, Руфина Степановна, все завтра! – взмолился Говоров.
– Да это товарищи из МГБ… Они просят вас срочно приехать.
– Да… – выдохнул Говоров, словно видя тех, кто стоит сейчас в его приемной.
Полищук, конечно, собственной персоной. А с ним – кто-нибудь из тех же его помощников, которые арестовывали Шульгина.
Не все ли им равно, кого арестовывать?..
Он уронил трубку.
– Что случилось? – выдохнула встревоженная Тася.
– Из МГБ. Просят приехать, – с трудом произнес Говоров.
– Но как… я думала, они забыли все, – растерянно прошептала Тася.
Говоров обернулся с кривой усмешкой:
– Они?.. Они ничего не забывают! Никогда!
* * *
Говоров вошел в приемную, стараясь держаться прямо. Руфины Степановны на месте не было. Впрочем, она тотчас появилась из его кабинета, прикрыла за собой дверь и, увидев начальника, всплеснула руками:
– Какой вы бледный, Михаил Иванович! Может быть, чаю выпьете? Я только что отнесла товарищу майору, а сотрудник его отказался.
Говоров кивнул, Руфина вышла. Он приблизился к двери, взялся за ручку – и вдруг услышал голоса изнутри. Кажется, Руфина не закрыла вторую, внутреннюю дверь.
– Товарищ майор, я так соображаю – обычная бытовуха, пусть уголовка этим занимается. Покойник еще тот фрукт был: выпить не дурак, ходок по бабам…
Голос был незнакомый. Но вот заговорил Полищук:
– Как у тебя все просто. А вдруг действовал не убийца-одиночка, а группа?.. Застрелен не просто гражданин, а инструктор горкома партии.
– Думаете, заговор? – настороженно спросил его сотрудник.
За спиной раздались шаги Руфины Степановны. Больше оставаться в приемной Говоров не мог. Толкнул дверь:
– Здравствуйте, товарищи.
Пожал руку сотруднику МГБ (да, это был один из тех, кто приходил за Шульгиным, с наголо бритой головой), повернулся к Полищуку.