Пушки и боеприпасы сейчас находились на захваченном ими с собой трофейном транспорте, вместе с прочим добром, захваченным у японцев. С «Ясимы» трофеев было не меньше, если не больше. Там удалось снять все орудия с верхней палубы, включая поврежденные, и, подключив энергию с плавмастерской, привести в действие элеваторы и разгрузить большую часть боезапаса. А вот главным калибром заниматься не стали и просто заложили в его погреба пироксилиновые шашки, после чего, окончив работы, подорвали их.
Надо сказать, что великий князь пытался организовать демонтаж двенадцатидюймовок, полагая, что это не займет слишком много времени, но Иессен с ним не согласился, и потому пришлось ограничиться лишь несколькими снарядами, поднятыми из погребов и прихваченными с собой для сравнения. Тут Карл Петрович возражать не стал и счел полезным доставить их в Порт-Артур и там подвергнуть испытаниям.
Еще одним приятным трофеем стали два моторных катера, найденные на берегу и приведенные на броненосец неугомонным Рощаковским. Во время последнего своего приключения отчаянный авантюрист сумел оценить превосходные боевые качества этих маленьких корабликов и при первом удобном случае наложил на трофеи лапу. Теперь его добыча висела на рострах, возбуждая любопытство толпящихся вокруг матросов.
– А что, Иваныч, как назовем катера-то? – озорным голосом крикнул кто-то из них боцману.
– Нас не больно-то спросят, – добродушно отозвался тот.
– Лейтенант, что с «Полтавы» переведен, сказывают, назвал один такой «Авось».
– Рощаковский-то? Это верно, только их благородие его потом на камнях разбил, так что вряд ли. Несчастливое название!
– Зато на другом, который «Ретвизанчиком» нарекли, оне вона как удачно сходили!
– О, а давайте мы вот этот «Ослябчиком» назовем!
– А вон тот «Оправчиком»? – хмыкнул боцман. – Глупостев-то не говорите, пока в рыло не дал.
– Ну вот, опять в рыло, – вздохнул кто-то из молодых матросов, вызвав смех старослужащих.
– А ты чего хотел, тля худая? – язвительно спросил подошедший Архипыч. – Чтобы тебе боцман в рыло не бил, а целовал?
– Скажете тоже, Никодим Архипович, – опасливо отозвался тот, – зачем же целовать, что я – девка? Просто хоть немного обходительности…
– Тебя, убогий, не потому целовать нельзя, что ты не девка!
– А почему?
– Да потому, что молодого матроса куды не поцелуй, у него везде задница! – под всеобщий смех заявил старик.
– Что, Архипыч, – проговорил, отсмеявшись, боцман, – сам-то как располагаешь катер назвать?
– А чего там располагать, – не раздумывая ответил тот, – этот «Большой загиб», а вон тот – «Малый»!