— Ба, милая, да у тебя, как видно, остеохондроз. Пойдем ко мне в перерыв, я тебе сделаю массаж.
Когда-то Вова пытался ухаживать за ней, но Алле он казался не мужчиной, а евнухом, может быть, потому, что голос у него был какой-то женский, писклявый. А потом Вова женился, занялся массажем и вроде бы возмужал и по виду, и по характеру, хотя голос его остался таким же, как и прежде. В перерывах Вова всегда ходил домой, где любящая жена ждала его с обедом.
На этот раз, придя домой, Вова тут же облачился в белый халат и, постелив на диван простыню, приказал Алле: «Раздевайся и ложись!».
Вовина жена сидела в той же комнате и что-то читала, не обращая на Аллу ни малейшего внимания.
Алла разделась и легла. Ей еще никогда не делали массажа, и ее радовала возможность испытать новые, необычные ощущения.
Вова сел на диван рядом с ней, и Алла впервые в жизни почувствовала силу мужских рук. Прикосновения мужа были вялыми и безжизненными, а Вовины руки исполняли какой-то магический танец, они были вдохновенны и выразительны, они были властны и нежны, они проникали в нее до самой сердцевины, они мяли ее тело, как тесто, и при этом Вова говорил: «Ты заблудилась в этой жизни. Ты даже не пытаешься найти опору в самой себе, у тебя нет чувства пути. Мне так хочется помочь тебе, но мне ведь всего двадцать шесть, и я и сам только нащупываю свой путь». Алла была счастлива. «Мы будем нащупывать этот путь вместе», — решила она. А потом, когда они уже возвращались на работу, она спросила его:
— Ты изменял жене?
— Нет, — отрезал Вова. — А почему, собственно, ты меня спрашиваешь об этом?
— Да так, — вздохнула Алла. — Видно, мне померещилось что-то.
На работу они опоздали на целый час. Вове это еще сошло с рук, но Аллу шеф специально вызвал в свой кабинет для приватного разговора.
— Я вынужден вас сократить, — сказал он, и Аллу так резануло это холодное «вы», что она вначале даже не расслышала страшное слово «сократить».
— Что? Что? — опомнилась она. — Сократить? Но… вы не имеете права сокращать меня. Я у вас единственный библиотекарь.
— Ну что ж, — ядовито усмехнулся шеф, — тогда я влеплю вам выговор за опоздание на работу, а два последующих выговора тоже не за горами, смею вас уверить. Так что лучше уж увольняйтесь по собственному желанию.
— Но я не найду работу, — еще не веря услышанному, прошептала Алла. — Кругом сплошные сокращения, увольнения.
— Это меня не интересует, — набычился шеф.
Алла взглянула на него, молча спрашивая: «Вы ревнуете, что ли?» Шеф отвел глаза, и Алла поняла, что она права и что с работой ей теперь придется распрощаться.