Нет, какая наглость, а? А ведь кругом другие больные, и они тут при всех…
– Мне просто позвонили и сказали, что ты… – забормотала Тася запинаясь, словно и впрямь была назойливой посетительницей. – Я, пока ехала, чуть с ума не сошла…
– А кто звонил? – изумился Шульгин. – Я не хотел тебя беспокоить…
Женщина, сидевшая вполоборота к Тасе, обиженно поджала губы: очередной ломтик яблока был уже отрезан, а Дементий Харитоныч занимается тут какими-то разговорами вместо того, чтобы кушать и поправлять свое здоровье!
Не хотел беспокоить?! Ну да, не хотел, чтобы жена ему помешала флиртовать с этой… знакомой!
– Понятно, – выдавила Тася и повернулась, чтобы уйти.
– Тася! Тася, не уходи! – крикнул Шульгин.
Она замерла в дверях, чуть повернула голову.
Дамочка поднялась с самым оскорбленным видом и прошла мимо, не удостоив Тасю взглядом.
Вообще-то она была не такая уж толстая, да и на лицо ничего себе… Нет, просто ужас!
– Иди сюда, – сказал Шульгин.
Тася как прильнула к стенке, так и двинуться не могла: ее всю трясло от страха – и от возмущения. И еще – от пугающего ощущения, что все кончено для нее… Для них с Дементием все кончено, и виновата в этом только она одна!
– Ну пожалуйста, подойди сюда, – повторил Шульгин мягко.
Она медленно подошла, села рядом на кровать… И вдруг всхлипнула.
– Ну, – спросил Шульгин, – что происходит? И пожалуйста, не надо плакать.
Тася удивилась. Разве она плачет? Выходит, что так… Слезы текут, голос дрожит…
– Почему о том, что ты в больнице, мне сообщают посторонние люди? Почему у тебя в палате какая-то… – Она с трудом проглотила все те эпитеты, которыми наделила дамочку, пока разглядывала ее исподтишка, и постаралась выразиться как можно мягче: – Какая-то баба посторонняя? И вообще, почему ты меня бросил?
Что она спросила?! С ума сошла! Выдала себя…
И быстренько, надеясь, что отвлечет внимание Шульгина, спросила о другом:
– Тебе больно?
Почему-то не оказалось платка, Тася шмыгнула носом и вытерла слезы ребром ладони…
– Уже можно говорить? – терпеливо спросил Шульгин.
Тася кивнула.
– Начну с самого главного, – сказал Дементий. – Во-первых, это не посторонняя баба, а моя коллега. Ноябрина Васильевна.
– Коллега! – недоверчиво покачала головой Тася. – А тебе все коллеги яблоки чистят?
Шульгин смотрел так ласково, с такой… любовью? Что, неужели по-прежнему она видит только любовь в его взгляде?!
– Какая ж ты у меня глупенькая, – тихо сказал Дементий. – Я скучал…
– Я так за тебя испугалась, – прошептала Тася.
– Вот и молодец, – одобрительно сказал он. – А теперь, пожалуйста, слезь с ноги: она хоть и в гипсе, но все равно болит!