Родион смотрел на этих двоих, на свою жену и ее любовника, – и не двигался с места. Нет, сначала-то он хотел выскочить, наброситься на них обоих, избить Арефьева, да и Лиле отвесить пару тумаков…
Однако жизнь кое-чему его научила. Жизнь на грани нервного срыва научила его держать себя в руках, а работа в высших комсомольских и партийных инстанциях, которых он постепенно достиг – при поддержке тестя, конечно! – научила мгновенно просчитывать последствия своих решений и действий.
Тот Родион, каким он был десять лет назад, уже измолотил бы эту ненавистную фальшивую актерскую рожу в кровавое месиво. Тот Родион, которым он стал, сидел неподвижно, усмиряя сердечную боль, и выстраивал план действий, которые помогут ему отомстить, да так, что этот престарелый красавчик век будет помнить!
Мечта о мести помогла ему вернуться домой, не угодив в аварию, помогла пережить ночь (даже уснуть ненадолго удалось), приготовить себе завтрак. Римма уехала в отпуск, Родион надеялся было, что Катя или Лиля будут готовить сами, но обе предпочитали уйти голодными, чем возиться на кухне. Ну что ж, согреть чайник, нарезать колбасы, сыра, хлеба и поджарить яичницу – не велика хитрость!
А сегодня Катя засиделась за столом – есть не ела, а листала журнальчик.
– Чего сидишь? – спросил Родион. – В школу не опоздаешь?
– Да хочу посмотреть, как ты со своей разъяснительную беседу проводить будешь, – сварливым бабьим голосом ответила дочь. – У нас в деревне за такое бьют. Кто скалкой, кто коромыслом, кто топором.
– Вон, – спокойно ответил Родион, продолжая наливать себе чай.
Катя обмерла – видимо, ушам не поверила.
– Еще раз школу прогуляешь – коромыслом и скалкой получишь, – холодно проговорил Родион. – Вон отсюда!
Катя ожгла его взглядом и кинулась в прихожую. Но Родион этого уже не видел: по лестнице спустилась Лиля.
– Доброе утро…
– Доброе утро, – ответил он как ни в чем не бывало.
Вскочил, принес из кухни чайник с горячей водой, наполнил ее чашку…
– Спасибо, – шепнула Лиля.
– Как вчера спектакль прошел? – спокойно спросил Родион. – Поздно вернулась?
Лиля промолчала, потом подалась вперед:
– Родион… только отнесись к этому как-то поспокойнее, ладно?
Он знал, что она сейчас скажет, знал!
И все же едва не подавился, услышав:
– Я ухожу от тебя.
На счастье, Лиля смотрела в стол.
Родион молчал, возил вилкой по тарелке.
– Я встретила другого человека. И я люблю его, – сказала Лиля.
Она перевела дыхание – самое страшное и трудное было сказано! – и вспомнила, как они вчера болтали с Германом о том, как будут жить вместе, как заберут к себе Киру, как у них родится еще одна дочка, которую они назовут Аришей, потому что это имя очень нравится Герману. А потом легли в постель, и там снова произошло то, что сводило Лилю с ума и делало ее такой счастливой, какой она никогда не была раньше.