Потом меня учили танцевать национальный малагасийский танец, движениями и ритмами напомнивший нашу польку. Анри Рабариндзака пел народную песню торжественно-печальным баритоном. Подпевали ему дружно и с большой душой. Мой очень несовершенный слух искал, конечно же, родных мотивов, и нашел, сколь это ни странно звучит, что песня напоминает враз и «Сулико», и «Раскинулось море широко». Я спросил, о чем эта песня. Анри ответил:
— На небо взошла звезда, увидела луну и пригласила погулять ее по небу.
— И все?
— Разве этого мало? — удивился Анри.
Как раз над Мадагаскаром стояла луна, огромная, с опаловыми, тугими боками, ее окружали крупные, мохнатые звезды, легкий туман вился над холмами. Возвращаясь в гостиницу, долго разглядывал небо и луну — действительно, немало, когда луну окружают звезды.
На встрече с читателями в посольстве, разумеется, расспрашивали об «Игре» Бондарева и о повести Сергея Есина «Имитатор», представляющей монолог посредственного художника, выбившегося благодаря ловкому ремесленничеству и приспособленчеству в большие чиновники от искусства и вознамерившегося доказать, что большой чиновник есть и большой художник.
Говорил также о рассказчике Борисе Екимове, живущем в Калаче-на-Дону, о социальных и нравственных парадоксах, изображенных в его прозе с большой сердечной болью.
И вот когда говорил о больших гражданских проблемах, поднимаемых нашими писателями, вдруг остро почувствовал, как далеко я залетел, и пора, пора возвращаться домой.
Был в гостях у Анри Рабариндзаки, актера, вице-президента ФИМАМИРЕ, одного из переводчиков на малагасийский язык «Ревизора». В комнате, опять завидно просторной, стояли громадные барабаны, по стенам висели всевозможные рожки и дудочки, наособицу светлела наша балалайка — Анри погладил ее, сказал:
— Вы сорок третий русский, который приходит ко мне в дом. — Через минуту уточнил: — В это число входят два музыкальных ансамбля. Я стараюсь приглашать всех ваших артистов.
Меня усадили на диван под настенным макетом Мадагаскара, выпиленным из толстого синего плексигласа. Анри щелкнул выключателем — синие, красные, зеленые лампочки украсили пространство острова.
— Иногда бывает скучно. Вот я и занялся, — объяснил Анри происхождение макета.
Спросил у него, как принимали «Ревизора» на Мадагаскаре, понимали ли всю силу горького смеха, которым кровоточит комедия.
— Это пьеса про нас. Или по-другому: и про нас тоже. Такие характеры и в таком сближении есть и у нас. Пришлось, правда, ревизора сделать инспектором рынка. Это у нас очень корыстолюбивая и всем знакомая фигура. Ревизор — это…