У Белль екнуло сердце, и, приложив ладонь к груди, она выскочила из спальни и бросилась на кухню. Соблазнительная перспектива — постоянно сидеть у себя в комнате, скрываясь от Адама. Но тогда она почувствует себя настоящей пленницей. Нельзя сходить с ума.
Несмотря на трудности, она должна продолжать общение с Адамом. Чтобы достойно сыграть свою роль на вечеринке. Чтобы он увидел в ней личность, а не просто средство к достижению цели.
Или к удовлетворению потребностей…
Задрожав, Белль обхватила себя руками и продолжила свой путь в сторону кухни.
Минуя лабиринты залов, она дошла до угла и остановилась как вкопанная, потому что там стоял Адам — величавый, немного пугающий. Но не такой, как в первую встречу. Теперь она смотрела на него другими глазами.
— Вот ты где, — сказал он, сверкнув глазами.
По ее телу пронеслась странная жаркая волна.
— Ты меня искал?
— Уже собирался.
Она переступала с ноги на ногу.
— Я хотела выпить кофе…
— Придется подождать.
— Да перестань! Кофе не может ждать!
— Меня подождет. Я же принц Казарос.
Не выдержав, она рассмеялась, но его хмурый вид оборвал веселье.
— Ты что, смеешься надо мной? — буркнул он.
— Есть такое. Уверена, это пойдет тебе на пользу!
— Спорное утверждение. В любом случае я хотел тебе кое-что показать. И я не собираюсь стоять здесь вечно и препираться с тобой. — Он протянул руку. — Пойдем.
Ее глаза широко раскрылись от удивления.
— В тебе вдруг проснулись хорошие манеры?
— Да, и проснулись не только они.
— А что же еще? — спросила она, с опаской вкладывая пальцы в его большую ладонь.
— Желание.
Белль вдруг дернулась, но он успел поймать ее руку. Под буравящим взглядом его темных глаз она и правда как будто горела. Изнутри.
— Даже не знаю, что на это сказать, — пробормотала она.
— Вот! Отличная тема для обсуждения. Похоже, я впервые возмутил тебя настолько, что ты язык проглотила. По-твоему, в изоляции я соблазняю женщин?
— Девушкам нравится думать, что они первые, Адам, но вряд ли до меня в твоем замке не было пленниц.
— А зря. Пока твой отец не проник во дворец, ни одна живая душа не попыталась вырвать меня из заточения. Когда пресса поняла, что скандал раздуть не удастся, меня оставили в покое. Может, еще потому, что аварию спровоцировал репортер. Кстати, это не первая автокатастрофа, в которой пострадали члены королевских семей. Пора что-то менять.
Белль признавала, что закрывала глаза на все недостатки, связанные с работой отца. Ведь она обеспечивала их куском хлеба. Несмотря ни на что, она считала отца порядочным человеком, который работал не покладая рук. Но иногда дело заходит слишком далеко: журналисты подвергают людей опасности, и это стоит им жизни… Адам совершенно прав: это пора менять.