— Адам… — задыхалась она. — Адам, мне нужно…
— Это, — сказал он, одновременно сделав жесткий рывок, — чтобы я был внутри.
Кивнув, она приподнялась, взяла его за руку и притянула к своим губам. Нежно провела языком по его пальцу, а потом засунула его себе в рот. Адам удивленно вздрогнул внутри ее.
Встретив его взгляд, она заглотила и второй палец.
Он резко запрокинул голову, вжал кулаки в матрас и отдался грохочущему потоку сладострастия.
Жестокий, он обделил ее вниманием, которого она заслуживала. Он просто не мог думать ни о чем другом. Демоны, вечно нависающие над этой кроватью, царапали его кожу, пытаясь прорвать защитный слой, окружавший его и Белль. С каждым толчком его бедер, загоняя себя в ее тесное жаркое тело, он чувствовал в себе силу отсрочить неизбежный конец, уцепившись за искорку света, которую Белль оставила в его груди.
Он держал ее крепко, даже слишком крепко — на ее восхитительных бедрах наверняка появятся синяки. Он оставит свой след по всему ее телу: и не только на коже, но и внутри ее.
Он мог причинить ей вред. Как причинял вред всем вокруг себя.
«Белль тебя любит, — раздался в его голове насмешливый голос. — А ты сам хоть когда-нибудь пытался заслужить любовь? Две разные женщины удостоили тебя этим чувством. И первую из них ты очень некрасиво потерял.
Адам отбросил неприятную мысль, которой все-таки удалось вклиниться в происходящее, несмотря ни на какую защиту».
Он обвил ее рукой за талию, аккуратно приподнял, и они переместились в центр кровати. Придавливая ее своим весом, он заходил в нее медленно, упиваясь ее нежной, упругой плотью.
Затем начал чередовать быстрые короткие толчки и тягучие скольжения внутрь, до упора.
Она изгибалась под ним, встречая его выпады, и ее внутренние мышцы начали пульсировать.
Она мотала головой, вцепившись ему в плечи, больно врезавшись в его кожу ногтями. Адам взмолился, чтобы она оставила ему шрамы. Выпустила кровь. И пусть рана не зарастает. Он уже пометил ее тело, теперь ее очередь.
Из всех шрамов, которые он получил, шрамами от нее он будет гордиться.
Ее отметина будет прекрасной.
А остальные — просто следы неудач и эгоизма. Следы безрассудной жизни юнца, который думал только о своем удовольствии, считал проблемы своей жены пустыми и ставил свою репутацию выше ее комфорта.
Он за все заплатил. Он заслужил свой нынешний облик. И многое другое.
Чего он не заслужил, так это сладких телодвижений Белль и нежности, с которой она произносила его имя. Он не заслужил ее любви, будучи отвратительным чудовищем.
Однако он ее принимал, не находя в себе сил отвернуться, отвергнуть ее любовь.