— Нет, не лучше, — произнес он. — Ворговские вопросы надо решать воргам, а не всяким птерингам и людям.
Фалк подался вперед, выглядывая из-за вожака, и окинул Вельду победны взглядом, мол, нечего всяким чужачкам командовать, но воржиха не сдавалась.
— Понимаю, сказала она. — Но не забывай, ты не просто ворг. Ты Хранитель. И у тебя осколок самого могущественного талисмана в мире. Им ты рисковать не можешь.
— Я ничем не рискую, — многозначительно ответил ворг и сделал шаг в сторону дороги, которая проходит через всю деревню и теряется где-то в холмах.
Но в этот момент из дома вышла Ляна, бледная и перепуганная. Глаза круглые, губы синие, как у утопленника, а пальцы трясутся.
— Лотер, — произнесла она тихо.
Полузверь оглянулся, снова задержавшись взглядом на ее рыжих, растрепанных волосах.
— Живая? — спросил он.
Девушка кивнула.
— Да… — ответила она. — Только…
— Что?
— Там отец…
— Помер что ли? — прямо спросил ворг хмурясь.
Девушка отшатнулась, будто ворг оскорбил ее самым грязным образом. Схватившись за дверной косяк, он пару мгновений смотрела круглыми глазами на полузверя и глубоко дышала. Потом зажмурилась, а когда открыла глаза, произнесла:
— Нет… Но он сидит, как неживой и смотрит в одну точку.
Вельда хмыкнула, а Хранитель зарычал.
— Что с вашей деревней такое? — спросил он, направляясь обратно в дом. — То разбойники, то бабы с синими огнями вместо глаз, теперь это. Показывай своего старейшину.
Когда он прошел через сени и оказался в комнате старейшины, обнаружил его на стуле возле стены. Ноги расставлены, ладони мирно покоятся на коленях, на лице глуповатая улыбка, а взгляд устремлен перед собой в никуда.
Ворг гаркнул на него:
— Старейшина! Ты чего?
Но тот остался неподвижным и счастливым, как блаженная статуя.
Ляна, которая вместе с воржихой и зверенышем вошли в комнату, произнесла тихо:
— Я пыталась привести его в себя. Но он даже не шевельнулся. Наверное, Зденка что-то с ним сделала.
— Не наверное, — отозвался ворг, — а точно.
Вельда потерла подбородок тонкими пальцами, которые несколько минут назад были звериными лапами со смертоносными когтями, и сказала:
— В таком виде он вряд ли сможет управлять деревней.
— Не сможет, — отозвалась Ляна, вздохнув так тяжело, что у Лотера самого все внутри опустилось.
Он поскреб лоб и проговорил, стараясь проявить сочувствие, но голос получился хриплый и злой:
— Ну так ты управляй. Ты ж его дочка.
Прежде чем девушка успела что-то сказать, он цапнул ее за руку и вытащил на крыльцо.
Селяне уже успели собрать на обозы почти всех убитых, в придорожных факелах запылали огни, и деревня теперь сияет, как гоблинская резиденция во время праздника урожая.