— Что будем делать дальше?
— У нас десятки светлых, которых можно заподозрить, — недовольно подвёл итог демон. — Соламейн, вы можете хотя бы прикинуть, с кого из них начать? Узнать, не вёл ли себя кто-нибудь странно в последнее время?
Эльф, не менее задумчивый, стоял неподвижно на зимнем холоде.
— Давайте попробуем, — вот и весь ответ.
— Тогда я временно погашу кристалл, и обсудим.
С этими словами принц зашёл в павильон. Я гадала — он действительно сделаёт всё без лишних слов? Его мать даже не знает, что он едва не погиб недавно. Это как-то… грустно.
Из мыслей выдернуло прикосновение к плечам — тёплая тяжесть рук. Я развернулась — немного удивлённо глядя на Соламейна…
И чуть не задохнулась, когда его губы накрыли мои.
Чувство было диким и острым.
Новым.
Твёрдые губы — единственное, что осталось в мыслях. Они приглашали? Требовали? Брали… каким-то образом мягко и настойчиво проникали не только под кожу — в сознание. Я запоздало поняла, что рука Соламейна держит меня за талию. Другая сжималась на шее под волосами. Его лицо! Такое… Проступившие скулы, блеск глаз под опущенными ресницами…
Меня накрыло, словно в море кинуло с обрыва. Сердце заколотилось, гоня в кровь несовместимые чувства. Что он творит?! Он?.. Сейчас..? Миг — хотелось обернуться. Миг я просто ничего не понимала.
А потом ушла под воду. Здесь тихо. Тепло. Я стану последней лгуньей, если скажу, что неприятно! Когда я успела закрыть глаза? Несколько секунд в темноте — где остались одни ощущения — и жар наконец схлынул с губ. Дыхание прошлось по коже напоследок. Пальцы коснулись щеки, провели, слегка дрогнув…
Он отпустил меня.
— Что ты делаешь? — прошептала я.
Куратор смотрел на меня. Светлые волосы чуть растрепались на ветру, дыхание вырывалось сквозь приоткрытые губы, глаза казались бездонными. В них столько твёрдости и еле заметной… тревоги?
— То, что хотел сделать вчера. И давно. Пытаюсь убедиться, что всё ещё тебе нравлюсь. — Мне кажется, или он перечислил сразу пару аргументов?
Я не выдержала — тронула губы. След будто так и остался там, под кожей… всюду.
— Никаких любовниц, — внезапно резанул Соламейн. — Не соглашайся. О чём ты думаешь?
— Вот в чём дело?
— Конечно, — его рука отделилась от моей спины, но вместо того легла на предплечье. — Олеся, это дико! Я рад, что тебе хорошо спалось. Я за то, чтобы охранять тебя ночью. Но ложиться ради этого в постель с мужчиной, которого ты не любишь, давать почву слухам во всём Айше — просто отвратительная идея. Конечно, он смотрит на всё иначе. Для него это игра — правила которой можно менять на ходу. Я не хочу гадать… поддашься ли ты в этой игре. Из благодарности? Из интереса? Я не хочу, чтобы ты натворила глупостей, а потом жалела.